Светское искусство Византии

б

Введение

жения, отмечая восточное происхождение многих из них. В целом работа Ж. Эберсольта носит описательный характер, она почти не затрагивает сложных историко-культурных проблем. Хотя весь материал расчленен по периодам (IV—VI. VII—X, XI—XII и XI I I— XV вв.), характеристика императорского искусства слишком суммарна, оно дано как статичное явление, неизменное на протяжении веков. Основной тезис автора сводится к тому, что „школа Константинополя нашла свой путь в амальгаме стилей и приемов, пришедших извне" 3 , ее своеобразие он усматривает лишь в сохранении античных тради­ ций. Бесконечно многим эта школа обязана Востоку, который „привил Византии вкус к украшениям и пышности.-. Он передал ей формулы своего декоративного искусства" 4 . Вместе с тем столичные мастера „остались верными принципам гармонического гения Греции. Вплоть до падения империи они испытывали животворное воздействие элли­ низма" ' . Такой механистический подход, свойственный многим искусствоведческим работам, далек от понимания византийского искусства как оригинального и творческого явления, отразившего мировоззрение своей эпохи. Он не обнаруживает и понимания специфики средневекового искусства в целом, исключает возможность его правильного и глубокого познания. Качественные различия сведены к чисто количественным, целое — к простой сумме составляющих его частей. К оценке художественных явлений средне­ вековья Ж. Эберсольт ошибочно применяет критерии античной эстетики, главным из которых было „подражание природе" (Аристотель). Между тем искусство разных эпох нельзя сопоставлять по этому критерию. В средние века господствовало иное мировоз­ зрение, чем во времена Фидия или Леонардо да Винчи, следовательно, иное понимание задач искусства и сущности его красоты. Большая заслуга в воссоздании истории императорского искусства Византии на всех этапах ее существования принадлежит Л. Н. Грабару. Глубокий анализ письменных и вещественных источников позволил ему широко подойти к проблеме, решать ее во многих аспектах. А. Н. Грабар впервые показал, как отразился мистический культ ,,повелителя вселенной" в искусстве Константинополя, выделил главные темы импера­ торского цикла (официальные портреты самодержца, символические образы его власти и т. д.), проследил их эволюцию во времени''. Художественные явления в его трудах нерасторжимо связаны с идеологическими: новые формы в искусстве вызываются изменениями в общестенной жизни и господствующих воззрениях. Исследователи раскрыл процесс взаимовлиянии триумфальных образов императорской власти и хри­ стианской иконографии. Он теоретически обосновал причины влияния мусульманского искусства на византийское, вскрыл идейные предпосылки ориентализации вкусов при дворе в XI—XII вв. 7 . Специальная статья посвящена светскому искусству домонгольской Руси 8 . Автор отмечает воздействие на него придворной ветви искусства Константинополя. Но заимствование „не выражается нигде в простом повторении местными мастерами чужеземных образцов, и в частности в России местные условия неизбежно вели к особой интерпретации привозных моделей, причем эта интерпретация шла от едва заметных рстушовок образцов (например, в фресках и некоторых скульптурах) до их полной переработки (изображения на браслетах, заставки и инициалы рукописей)" 9 . В работах А. Н. Грабара в качестве полноценного источника использованы предметы прикладною искусства и миниатюры рукописей. Их скрупулезный анализ, обрастая умело сгруппи­ рованными фактами, приводит к реконструкции обширных изобразительных циклов 10 . Исследованию пережитков античной живописной традиции в искусстве эпохи Македонской династии посвящена монография К. Вейцмана („Greek Mythology in Byzantine Art", Princeton, 1951). Главное внимание автор сосредоточил на мифологических сюжетах в миниатюре и резной кости X—XI вв. с тем, чтобы объяснить их появление и определить источники, вдохновлявшие византийских мастеров. Основой его исследования послужили иллюстрации иерусалимской рукописи Слов Григория Назианзина (третья четверть XI в.), миниатюры венецианского манускрипта Кинегетики Оппиана (первая половина XI в.) п большая группа гак называемых „ларцов с розетками". Вейцман убедительно