Строительство Москвы. 1933

Продольный разрез МАСШТАБ 1 : 3000

го цилиндра, и благодаря тому, что расстояние ме жду отдельными плинтусами в каждом этаже по мере того, как они суживаются, также суживается, получается здание грандиозное, но легкое и уст ремленное вверх. Это устремление, однако, не имеет в себе ничего болезненного, ничего похожего на го тические колокольни. Это смелое и крепкое сту пенчатое устремление, не возвышение к небу с мольбой, а скорее действиіельно штурм высот снизу. Основной большой зал на 20 тыс. человек (он может быть устроен так, что в нем поместится 30 тыс), великолепно вписывается в три главных яруса. Таким образом кульминационный пункт ку пола совпадает с переходом третьего яруса в чет вертый. Ма ;ый зал вынесен назад и очень удобно там помещается. Над большим залом в 4 ом ярусе предполагается Октябрьская панорама и как бы она ни была ве ликолепна—еще великолепней будет та панорама> которая откроется с высот террас верхних ярусов на всю окрестность. Грандиозным, гостеприимным, простым, светлым является и непосредственный подход к зданию. Все это находится в соответствии с тем, что мы могли бы требовать от нашего первого великого архитектурного монумента: крепкое и смелое стрем ление вверх, свет, пропорциональность, простота, открытость массам, отсутствие всякой угрозы, от сутствие всякого возвеличивания над человеком, а также серьезное, почти серьезно-улыбающееся лицо здания, рекомендующего себя самого, как дело рук человеческих, как создание масс для их соб ственного употребления. Огромное здание, как можно судить по приблизи тельной наметке, несмотря на свою колоссальность, не „задавит" Кремля. Разумеется, ближайшие к нему окрестности надо будет обстроить менее монумен тальными, но приблизительно в таком же стиле вы держанными зданиями (Институт Марксй-^&ягейь- mm

Нельзя не апплодировать остроумию и смелости такой концепции. Но что, в конце концов, получилось? л ІІолучилось, что над всей Москвой должна была стоять какая то машина, какое-то голое громадное сооружение, назначения которого сразу нельзя было даже по нять и которое поддерживало, в конце концов, весь ма невзрачное здание, нечто вроде огромного ан гара для необъятных цеппелинов. Ill Новый проект, одобренный в настоящее время правительством (в качестве, правда, еще не совсем завершенного эскиза, над которым надо работать в отношении художественного оформления), весьма удовлетворителен. Он не избегает античных моти вов. Так например, в его первом, или вернее, вто ром (первом—после основного пьедестала) этаже мы имеем огромную красивую колоннаду. Но он стремится выйти за пределы классики, да вая простейшее разрешение задач, создаваемой ра бочим классом монументальной постройки, самой большой по объему постройки, которую видел мир. Концепция очень проста. Это башня, но, конечно не башня поднимающаяся отвесно, ибо такая баш ня технически трудно соорудима и трудно расчле нима. Это—башня, в известной степени, типа Вави лонских башен, как нам о них говорят: уступчатая башня о нескольких ярусах. Мы не знаем, каковы были Вавилонские башни. Но все заставляет думать, что, будучи построены из кирпича, и имея, с одной стороны религиозное устремление, а с другой стороны, желая прежде всего подавлять „подданых" своим величием,—баш ни эти должны были быть прежде всего грозными, чего нам вовсе не нужно. Этого и нет в одобренном проекте. Благодаря хо рошо найденному приему, именно, огромным, во весь рост каждого яруса башни, плинтусам, кото рые идут поясами вокруг каждого величественно