Строительство Москвы. 1925

С Т J>О II Т Б JI Ь С Т Г, () м о с к в ы.

К г о д о в щ и н е с м е р т и В л а д и м и р а И л ь и ч а .

( В о с п о м и н а н и е ) . 23 января 1924 года поезд специального назначения подходил к ст. „Герасимовка“. Рассветало. Было морозно. Несколько санных подвод крестьян ждали делегацию из Москвы. Через 20—30 минут мы уже были доставлены в „Горки“. Сердце замирало, мысль останавливалась при одном представлении о том, что Владимир Ильич скончался. Просто не верилось. Один за другим вошли мы в помещение. „Тише“,-—произнес кто-то, также тихо, среди нас. Поднялись наверх. Печальные, сдерживая слезы, вошли мы в комнату, где лежал дорогой Вождь. Лежал он в костюме и еще не в гробу. Тут же, около него, стояла сгорбленная, убитая горем, черная, как земля, Надежда Константиновна. Один взгляд на покойного, и сразу хотелось плакать и думать о потере нашего Великого Пролетарского Вождя. На его лице остался отпечаток застывшей глубокой мысли. Он лежал, как живой, и, казалось, вот-вот встанет. Больно сдавливало грудь, щемило сердце, глаза долго не могли оторваться от его холодного лица. Товарищи молча переживали бесконечное горе. Каждый глубоко чувствовал дорогую утрату. Опустив голову, стоял возле меня тов. Л а в р о в , плакал Борис Волин... Здесь же, облокотившись на стул, сидел с глубокой думой Демьян Бедный. Похоронная процессия ив „Горой“ к вокзалу.