Старый Петербург. Петропавловская крепость

86 приятное оживление. Чтение романа, однако же, замедляется, и, прерывая чтение, я разговариваю сам с собою, потом прохажи ваюсь по комнате, все в разговоре сам с собою, влезаю на окно и стою у форточки несколько минут, чувствую леность, усталость, зачерпываю из кружки полстакана свежей воды и выпиваю его с большим удовольствием, затем ложусь и засыпаю. Ночью просы пался я чаше обыкновенного и с биением сердца. Меня пресле довали какието страстные кошмары, я плакал и стонал п, про снувшись раньше обыкновенного, встал усталым, с головною болью; мысли были отуманены, и в какомто эротическом бреду я произ водил стихи. «Вот что сделало со мною вино! думал я — пожар в крови, в голове, груди, во всем теле ! Нет, уже к этой отраве больше не ïðèêîñí?ñü я!» На другой день утром я отдал солдату бутылку вина, сказав ему, чтобы он выпил ее, а я уже больше пить не стану. Беспрестанно, в течение дня вскакивал я на окно и стоял у форточки. Все прохожие по крепости на Петер бургскую сторону шли мимо или против моего окна. Так смотрел я несколько дней, наблюдал прохожих и вот вижу: две женщины, прилично одетые, появились изза деревянного забора, выведен ного, вероятно, временно вдоль левого фаса церкви и, поместившись в глубине выступа, образуемого более толстою стеною входной части собора, остановились там, сокрытые от взоров посторонних людей, но перед самыми окнами наших казематов. Они стояли там с четверть часа, повпдимому, оживленно разговаривая, смо трели в тюремные окна нашего фаса и иногда делали руками какието знаки. Я смотрел с особенным вниманием и следил за всеми их движениями. Вскоре одна из них отделилась и направи лась медленным шагом по направлению как бы к воротам па Петербургскую, мимо наших окон. И вот она медленно проходит мимо моего окна, смотря на меня пристально, и перед глазами вдруг спала завеса: «Варенька! —воскликнул я довольно громко, изумленный неожиданным явлением. — Это вы?» Она посмотрела на меня взором участия и, движением головы предупредив меня быть осторожным, исчезла со взора моего за глубокой амбразу рой окна. Как мимолетное видение промелькнула перед моими глазами особа, любившая одного из моих товарищей, любимая им и посещаемая нередко нами вместе во дни свободы и счастия... Утром, проснувшись, я не мог, не желал отвязаться от мыслей вчерашнего дня. Я видел ее вчера, быть может, увижу ее и сегодня! Настал час дня, и она появилась вновь,/ в сопрово ждении незнакомой мне спутницы, все в том же месте, в углубле нии за стеной собора. Оттуда показывала она мне какието крупные надписи на листе бумаги, но за дальним расстоянием—сажен 50 — прочесть их было нельзя. Затем она вновь отделилась от своей спутницы и скрылась за деревянным забором, откуда пришла.