Старый Петербург. Петропавловская крепость

— 69 — мажное одеяло. Возле кровати стоял маленький столик, на нем •кружка с водою, на кружке были вырезаны буквы: А. Р. В дру гом углу, против кровати, была пень. В третьем углу против пени — стольчак. Кроме того, было еще два стула и на одном из них ночник. Когда я остался один, я был совершенно счастлив: пытка миновалась на этот раз, я имел время собраться с духом и даже спрашивал себя, что они думали произвести надо мной надетыми на меня железами, которые, как я узнал после, весили 22 фунта. В 9 часов принесли ужинать, прпчем солдат, испол нявший должность дворецкого, каждый раз очень вежливо кла нялся. Не евпш более двух суток, я поел щей с большим удо вольствием. Ходнть по комнате мне было нельзя, потому что в же лезах это было неудобно, и я опасался, что звук желез произве дет неприятное чувство в соседях. Я лег спать и спал бы очень спокойно, ежели бы порой не пробуждали меня наручники. На другой день, по заведенному в равелине порядку, по утру явился комендант равелина в сопровождении унтерофицера и ефрейтора. Он спросил о моем здоровье и отправился далее по казематам... Вместо обеда на другой день принес кусок черного хлеба, за который я его поблагодарил также вежливо... Кажется, на 7ой день моего пребывания в равелине я услышал явственно шаги двух человек, подошедших к моей двери. В двери было небольшое стеклянное окошко, пзнутрн загороженное железною решеткою, а снаружи закрытое зеленым фланелевым мешком. Обыкновенно часовые подходили к этому окошку в валеных баш маках и едва раздвигали мешок, так что почти никогда нельзя было заметить их приближения и осмотра. На этот раз весь ме шок был поднят, и я мог явственно видеть ус и часть лица .Не нашева, который сказал комуто: «Celuici a Ies fers aux bras et aux pieds». Меня уверяли впоследствии, что другой был царь, что не совсем вероятно, но очень может быть, что это был великий князь Михаил Павлович. — В этот вечер через три нумера от меня, против обыкновенной тишины в равелине, происходил до вольно долго продолжавшийся шум. Я узнал от протоиерея Мы словского, что в эту ночь вынесли из равелина несчастного Бу латова, полоумного и полуживого. В продолжение 8 дней ни ласки, ни угрозы не могли заставить его съесть чтонибудь. Его отвезли в сухопутный гошпиталь, где он на другой день умер. С наступлением лета всех содержащихся в равелине поочередно пускали гулять в маленький трехугольный садик, находящийся внутри равелина». Наконец, приведем выдержки из воспоминания А. Беляева— так сказать рядового декабриста, не выделявшегося ничем из общей среды. Более чем вероятно, что его содержали так, как •содержали большинство декабристов ш): «Является строй солдат,,.

Made with FlippingBook - Online catalogs