Старый Петербург. Адмиралтейский остров. Сад трудящихся

— 95 — ito правую сторону тропного зала, выходя па современный Нев ­ ский проспект. От тронного зала эти покои отделялись внутрен ­ ним двором (на плайе буква В), па котором был разбит сад. При покоях императрицы были два таких внутренних дворика (па плане буквы С, С), точно так же превращенные в садики. Наконец, между Флигелем с тропной залой и внутренними покоями царицы было вытянуто еще одно здание (на плане D), которое, надо полагать, предназначалось для Фрейлин и вообще служебного персонала. К сожалению, не сохранилось данных о внутреннем расположении и убранстве нового деревянного дворца, который современники находили «великолепным», «богатейшим» и т. д. Конечно, эти эпитеты весьма относительные, и то, что казалось великолепным 150 лет тому назад, в настоящее время производит весьма мизерное впечатление. Некоторое представление дают банкетные столы, изображение их осталось до нашего времени. Характерная надпись на одном из этих рисунков — «К» — дока ­ зывает, что творцом их был сам знаменитый Растрелли. Эти рисунки, вызывающие в настоящее время недоумение, являются проектами так называемых «Фигурных» или «банкетных» столов. Уже по одному тому, что проекты этих столов составлял сам Растрелли, можно видеть, какую важность придавали им в то отдаленное время. «Банкетные» или «Фигурные» столы явля ­ лись понятием собирательным и представляли из себя совокуп ­ ность столов, расставленных в дворцовых залах в торжествен ­ ные дни, когда ко двору призывалось все высшее общество, все иностранные министры. Столы эти нельзя было расста ­ вить просто и так, чтобы за ними было удобно сидеть — об удобствах в то время мало думали, ■ — нет, нужно было выду ­ мать такое расположение столов, которое пли являлось извест ­ ным символом, подчеркивая тем самым значение празднуе ­ мого торжества, пли же вообще изумляло своею замысловатою Фигурою, странностью и изысканностью своих линий. Далее, не надо забывать, что вторая половина ХѴІП века должна быть, названа веком символа, эмблемы. Существовала даже особая паука, которая поясняла и разъясняла эти символы; почти каждая книга сопровождалась особыми «пкопологическимп» рисун ­ ками, причем для среднего, рядового читателя делалось под рисунком соответственное разъяснение — без этих разъяснений многие рисунки были бы для пас совершенно непонятны. Затем, каждая публичная церемония должна была иметь сокровенный смысл: праздновали пе только, например, лень восшествия па престол тоіі и.ш иной царицы, пет, это событие связывалось с каким-либо другим, в первые года царствования Елизаветы Петровны, например, — с освобождением россиян от немецкого гнета. Это объяснение празднуемого торжества делалось в очень