Старый Петербург. Адмиралтейский остров. Сад трудящихся

— 56 — снятой Форме видно, удалось во всем по желанию, кроме местах в двух Фута па два вверху. Спя сожалительная неудача про ­ изошла через такой случай, коего предвидеть, а, следовательно, пи какою предосторожностью предотвратить возможности вовсе не было, по в рассуждении вылития всего литья, содержащего до 30 Футов и самое сне приключение не важно и столь легко и столь же скоро поправлено быть может. В протчем литие сие можно почесть в числе наилучшпх, которые только по сие время в статуях происходили, ибо ни на самом портрете (т.-е. статуе, поясним, в скобках), ниже на копе пе видно никакой скважины пли ноздри ж, но по всей окруж ­ ности все вышло там чисто и гладко, как бы па воску. Выше ­ упомянутой же случай столь казался страшен, что опасались дабы все здание, где сие происходило, не занялось пожаром, а, следовательно, и все бы дело пе провалплось. В таком страхе все работники с помощниками, оставя свои места, разбежались, один только российский плавильщик Кайлов, сей усердный чело ­ век, который управлял плавильнею, остался неподвижен на своем месте и проводил расплавленный металл в Форму даже до по ­ следних каплей, не теряя ни мало бодрости своей при предста ­ вляющейся ему опасности жизни. Такою смелостью и усердным поступком сего плавильщика столь был тронут г. Фальконет, что, по окончании дела, бросившись к нему, изо всего сердца его поцеловал, а потом, пе предупреждая тем иной милости двора, в знак чувствительной благодарности дарил от себя деньгами». Хотя, по словам «С.-Петербургских Ведомостей», отливка вполне удалась, Фальконет остался ею недоволен, он спилил верхнюю часть от колеи всадника и груди лошади до их головы и снова перелил, теперь уже с успехом в ноябре 1777 года. Таким образом, статуя Петра Великого составная из двух ча ­ стей, что, впрочем, на памятнике вовсе незаметно. После этого оставалось окончательно отделать статую и отполировать ее. Работа эта была за 20 т. р. поручена часовому мастеру Сандоцу и исполнена в течение 2-х лет. Фальконет закончил свое задание — больше он не был ну ­ жен Екатерине II, и та трогательная дружба, которая будто бы существовала между великою Семирамидою севера и великим художником резко оборвалась, настолько резко, что обиженный художник решил не дожидаться открытия памятника и уехать на родину. «Абшид» — как тогда звали отставку — был дан без затруднения. И здесь характер императрицы Екатерины II проявился полностью: использовав человека, она переставала обращать на него внимание, в ее личных сношениях с людьми никогда не было искренности, правдивости, чувства — Екате ­ рина II постоянно оставалась блестящей актрисою.