Старый Петербург. Адмиралтейский остров. Сад трудящихся

— 37 — так, все ваши возражения вполне правильны и законны, но... но я так чувствую. .. И с чувством этого вашего «я» не может бороться никакая логика, и самое логическое объяснение должно уступить место творческому навеванию... Повторяем, таково паше впеча ­ тление от Захаровской постройки, и нам хочется верить, что в своем проекте Захаров хотел именно выразить эту идею... И с какими трудностями приходилось бороться художнику. Царь «аппробывал» проект, аппробывал, т.-е. утвердил, конечно, пе понимая, не разумея, а лишь потому, что он, будучи русским царем, должен был все знать, все понимать, все уметь ценить. Началась работа — воздвигается сторона Адмиралтейства против дворца, архитектор, кажется, днем и ночью на работе, он отдает себя всего этому делу, эта постройка становится целью, смыслом его существования; и постройка почти готова, нужно снять только леса — и па сцену опять появляется царская воля, ах, эта царская воля! Александр I нашел, что этот боковой Флигель слишком далеко выступает к берегу Невы и тем закрывает вид пз «собственных» комнат на Галерную Гавань и устье Невы. Царь недоволен, он, в редкие мгновения своего пребывания в Петербурге, вдруг захочет полюбоваться из окошка видом Невы, и, оказывается, этот вид сокрыт Адмиралтейством. Но ведь проект Адмиралтейства был утвержден царем, ведь царь, утверждая проект, если бы он хоть сколько-нибудь смыслил в архитектуре, должен был попять, что здание закроет вид... Но сознаться в своем невежестве пе входило в обязанность российских царей, и... и после того, как здание почти готово, следует приказание: «отступить строением в такой пропорции, чтобы оное не отни ­ мало упомянутых видов». «Отступить», уменьшить длину, но ведь этим отступлением нарушается вся пропорция частей, нужно опять таки отыскивать эту раз найденную гармонию, нужно проделать всю эту беско ­ нечно тяжелую работу, воплощение геометрических отношений в впечатление изящного; азатем — постройка почти готова, и ее перестраивают, кто виноват? Вот будет всеобщий вопрос, и вино ­ ватым, конечно, окажется художник... А как оправдаться?.. Правда, Захаров в своем рапорте о перестройке части здания просил «оправдать его в виду могущего возникнуть в публике противного мнения, что государь или недоволен прежним утвержденным проектом пли же строение в прочности его подало какое-либо сомнение».. Но, конечно, эта просьба Захарова так и осталась па бумаге, пока ее через сто лет после создания Адмиралтейства пе раскопал в архиве трудолюбивый историк... 79 ) И надо думать, сколько таких же открытий будет сделано впереди, сколько еще раз мы столкнемся с таким тлетворным влиянием Романовых па творчество...