Старая Ладога

ОБЩЕЕ ОБОЗРѢНІЕ КРѢПОСТИ.

2 2 6

ідиковъ, который существовали тогда на западѣ О' такъ какъ новгородцы издревле славились лишь плотничестволіъ и едва-ли им.ъ было по силамъ спра- виться однимъ съ такой задачей въ спеціальной области каменнаго дѣла, какой являлось возведеніе ладожской крѣпости. Можно при этомъ указать и на ту аналогію, которая существуетъ между способами постройки напр. тѣхъ-же древ- нихъ храмовъ Ростово-Суздальской области и ладожскаго городища, стѣны которыхъ одинаково сложены изъ залитыхъ известью валуновъ, съ облицовкой и з ъ тесанаго камня и заложенными внутрь дубовыми связями такимъ образомъ строительные пріемы въ обоихъ случаяхъ употреблены тѣ-же самые. Какъ бы то ни было, но останавливаясь съ удивленіемъ передъ огромной массой труда и матеріала, затраченныхъ на возведеніе этой неприступной для своего времени твердыни, нельзя однако не замѣтить, что капитальность всего сооруженія не выдержана во всѣхъ его частяхъ въ одинаковой степени и что строителями недостаточно оцѣнены были мѣстныя грунтовыя условія, о чемъ могутъ свидѣтельствовать такіе факты, какъ ул^е указывавшаяся выше свое- образная конструкція стѣнъ ограды, не имѣвшихъ подъ собою надежнаго основанія, характеръ разрушенія ихъ въ разныхъ мѣстахъ на западномъ и восточномъ фасахъ (опалзываніе и смѣщеніе массивовъ кладки), паденіе средней восточной башни и обнаруженное раскопками въ нѣкоторыхъ мѣстахъ отсутствіе твердаго материка подъ слабыми фундаментами стѣнъ, вмѣсто кото- раго оказывались еще почвенные слои. Что касается башенъ, за исключеніемъ средней восточной ( уже несуществующей), то колосальные остатки ихъ, сохра- нившіеся до нашихъ дней, въ особенности башенъ Стрѣлочной и Климентов- ской, свидѣтельствуютъ о незыблемой прочности этихъ гигантскихъ сооруженій, на которую, повидимому, и были обращены главнѣйшія заботы строителей, стремившихся сдѣлать эти твердыни несокрушимыми противъ всякихъ поку- шеній тогдашней поліорцетики. Наконецъ относительно названій самыхъ башенъ остается замѣтить, что считать ихъ современными построенію городища основаній не имѣется. Названіе «Климентовской» башни очевидно находится въ связи съ лежавшимъ южнѣе ея храмомъ во имя св. Климента, но онъ сооруженъ лишь въ 1153 году, т. е. спустя приблизительно 40 лѣтъ послѣ основанія крѣпости. Равнымъ образомъ названіе «Роскатной» башни едва-ли могло явиться ранѣе конца XIV ст. (если еще не позже), т. е. лишь въ связи съ введеніемъ огнестрѣльныхъ орудій, которыми обусловилось и появленіе самыхъ «роскатовъ», какъ мѣста для Артлебенъ: «По вопросу объ архитектур-ѣ XII в. въ Суздальскомъ княжествѣ» (тамъ-же). -) П. Полевой: Очерки рус. исторіи въ памятникахъ быта, II, 195.