Старая Ладога

НЛСЕЛИШК.

69

наются не ранѣе конца XV вѣка. Но и эти извѣстія освѣщаютъ вопросъ лишь приблизительно, такъ какъ касаются единственно тяглаго населенія самаго посада, не сообщая ничего даже о численности военно-служилаго элемента населенія, болѣе ясныя свѣдѣнія о которомъ начинаются только съ XYII стол. Первое указаніе о размѣрѣ этого тяглаго населенія даетъ переписная окладная книга 1500 г., въ которой «по старому. письму»,—слѣдовательно еще до ея составленія, насчитывается всего «лутчихъ людей и середнихъ и моло- дьтхъ и съ поземщики и съ тѣми что на монастырскихъ мѣстѣхъ и на церков- ныхъ —174 человѣка» мужескаго пола, а по «письму новому» (1500 г . )—зна- чительно менѣе, именно лишь 137 человѣкъ Любопытно при этомъ, что наиболѣе зажиточная и вліятельная часть исчисленнаго населенія, «люди лутчіе и середніе», въ числѣ 33 человѣкъ, показаны обывателями исключительно Богоро- дицкаго конца посада, тогда какъ «люди молодые» (въ числѣ ихъ поименованы нѣсколько ремесленниковъ) показаны живущими въ разныхъ концахъ. Сколько могло быть въ' Ладогѣ въ этотъ періодъ людей военно-служи- лыхъ, сказать трудно, но если въ первой половинѣ XYII стол, таковыхъ насчи- тывалось здѣсь около 200, то едва-ли число ихъ могло быть болѣе и въ упомянутое время, почему на него можно смотрѣть какъ на максимальное. Но и въ такомъ случаѣ цифра населенія самой Ладоги, въ тѣсномъ смыслѣ, въ которой посадскіе и военно-служилые люди составляли, конечно, главную часть въ численномъ отношеніи, представляется въ концѣ XY вѣка довольно скромной, что впрочемъ согласуется, во-первыхъ, съ характеромъ городскаго населенія древнѣйшей Руси, которое вообще не могло быть значительнымъ (особенно въ такихъ пунктахъ к а къ новгородскіе пригороды), а во-вторыхъ, весьма вѣроятно, что въ цифрѣ населенія чувствительно должны были отра- зиться и такія народныя бѣдствія, какъ страшный моръ 1352 г. (Черная смерть), или моровое повѣтріе, опустошавшее Новгородъ и Ладогу въ началѣ XY сто- лѣтія, и др. Конецъ ХѴІ и начало XVII в. также тяжко отозвались на населеніи Ладоги, по причинѣ непріятельскихъ вторженій и политическихъ смутъ, почти безпре- рывно опустошавшихъ край въ теченіи всего этого періода (см. военныя дѣйствія подъ Ладогой) и повидимому доводившихъ послѣднюю временно до полнаго запустѣнія; такъ напр. въ 1614 г. захваченные непріятельскіе плѣн- ники показывали, что—«русскихъ людей въ Ладогѣ нѣтъ никого» а въ

' ) См. прилож. I. Акты Московск. государства, т. I, стр. 116.