Русское искусство первой половины XIX века

и переливы оттенков просто пропадают, ощущение красоты и драгоценности камня теряется. Утрата подлинного общественного звучания привела к постепенному измельчанию классицизма и в монументаль­ ной скульптуре. Лежащая в основе лучших творений пла­ стики русского ампира гармоническая «красота естествен­ ности» распадается на сухой, педантичный академизм, са­ лонную красивость и натуралистическое копирование при­ роды. Творческое содружество зодчих и ваятелей уже не имеет той органичности, которая ему была присуща ранее. Формы скульптуры мельчают, большую роль начинает играть повествовательный элемент. В самом использовании пластики в архитектурных сооружениях нарастают элемен­ ты эклектизма. Примером таких ансамблей мог, до извест­ ной степени, служить уже упоминавшийся Исаакиевский собор, сохранивший, однако, еще черты большого стиля. С наибольшей отчетливостью этот процесс проявился в соз­ дании Храма Христа Спасителя в Москве. Одновременно с упадком скульптуры монументальной происходит постепенное выдвижение станковой, проникно­ вение в скульптуру жанровых элементов, развитие в ней анималистической тематики. Статуи русских воинов в комплексе Нарвских ворот в Петербурге, рельефы А. В. Логановского, украшавшие хра­ мы Христа Спасителя в Москве, и работы И. Витали для Исаакиевского собора отличаются внешним романтизмом, соединенным с чертами натуралистической трактовки фор­ мы, интересом к мелочам одежды, к внешним национальным признакам. В качестве типичного примера скульптуры 30-х годов можно привести «Парня, играющего в бабки» (1836) Николая Степановича Пименова (1812— 1864) и «Парня, играющего в свайку» Александра Васильевича Ло­ гановского (1810—1855). Не достигая достаточной вырази­ тельности самого жанрового мотива, скульптура теряет и то возвышенное начало, которое присутствовало в монумен­ тальной пластике первой трети X I X века. Художественное решение оказывается противоречивым.

1 6 9