Русский ампир

ономию. К концу века все это разрешается в коридорной системе. Не меньше изменилось и внешнее пространство. Несвя­ занность декоративной обработки с массой здания происхо­ дила оттого, что здание стало рассматриваться как „вещь“, как предмет, который можно украсить. Здание стало пред­ метом обращения. Появляются доходные дома, а также выстроенные владельцами для перепродажи. Ставится про­ блема массовой постройки домов. Каждое здание стало обособленным, и архитектурный ансамбль распался. Новых ансамблей не создавалось, а ста­ рые были испорчены. Ни у'кого не былопотребности в еди­ нообразно организованномвнешнемпространстве. Совершенно естественно должен был исчезнуть архитектурный смысл, и преждевсего исчезнуть в отношениивнешнегопространства. Однако отсутствие организации внешнего пространства архитектурой вовсе не означало возвращения к принципу пластического зодчества классицизма. Как раз этого и не было. В классицизме массы организованы так, что смысл их открывается в движении зрителя вокруг здания, в осмысле­ нии всей многосторонности архитектурного тела, как тела круглой пластики. Мы уже видели, что Росси в своих созданиях Сената и Синода приходит к повторению старых мотивов, допуская даже барочные реминисценции. То жеобнаруживается у Бове в его Скорбященской ротонде. Недаромстиль псевдобарокко появился почти одновременно с псевдовизантийским стилем. Указанные факты говорят о том, что изучение исторического прошлого, возникшее в дворянской среде, было обращено к возвеличениюипропаганде феодального режима, нашедшее свое выражение в искусстве. Рост русского капитализма и торговли вызвал национали­ стические моменты (своеобразное использование византий­ ской культуры) в архитектуре. Отсюда пошли и деревня в стиле russe Росси и недошедший до нас проект псевдови- зантийского храма Воронихина. Историзм и реализм в архитектуре оказались на службе у „великого прошлого“. Смысл всякого национализма заклю­ 110