Опыт изучения истории советской архитектуры 1917–1932 гг.

28. Д8,гелями, учеными, литеоагосами. (В этой связи следует упомянуть доклад диссестанга: "Художесгвениая проза 20-ЭЗ-х годов, как ис то'Шик изучения архитектурного процесса" в марте 1979 г. на <1едо роБо-Давыдовских чтениях в МГУ). Все они были воспитаии идеями :/усского социального уюпизма, от которых старших из них отделяло всего лишь два-три десятилетия. Все они должны были преодолеть неприязненное отношение к неазбеююй урбанизащш, в которой и в начале девятисотых годов всё еще видели лишь разрушительную силу, продолаач предавать проклятию самое понятие "город", когда уке возникла особая архитектура массовой застройки и внимание всех давно было перенесено именно на город. Сейчас даее у исследователей советской архитектуры нет взла иия увидеть за жесткими казенными тезисами основных трудов лиде ров урбанизма и дезурбанизма и в проектах-идеях их единошшленни ков-архитекторов такие ковалось бы старомодашз для них понятия, как преодоление одиночества, чувство защищенности, радость челове ческого общения. Тем не менее об этом размышляли .те,'кто стремил ся к "формированию всесторонне развитой личности". Спасти "ново го человека" должно было осуществление лозунгов "коллективизма", полоаениых в основание всех доктрин падостроителей в годы первой пятилетки. Она придала им грандиозный масштаб, окрасила их тем "социальным оптимизмом", без которого невозмовно представить це лую эпоху. Лишь спустя многие десятилетия стало очевидным, что главный •источник всеобщею оптимизма - неоправданные темпы поспешной инду стриализации, были изначально бесчеловечными. В архитектурной сре де не вдумывались i трагичесдую ситуацию, когда миллионы крестьян обсекались на внмпран/е, тем более,когда на их х^лазах и даже при их участии уничго»«лась многовековая деревенская культура, объяв-