Новый ЛЕФ. № 6. 1927

там сеют золотистую траву, и она очень хорошо оттушевывает горы, а здесь что-то не похоже, что сеют. Еще выше встречаем семью на санях. У саней полозья дубовые с ладонь шириною. На санях поставлена картонка, круглая, вроде наших для шляп. Жена, муж и ребенок. Все сооружение везут быки. Еще деревья— последние. На них лежат воткнутые в про­ щелины суков колоды — местные ульи. Так высоко их сажают, чтобы не залезли медведи. Сажают их еще на скалы, а снимают оттуда ночью, когда пчелы спят. Внизу в Хуло есть ученый пчеловод и есть аджарский пчель­ ник с Даданами и с рамочными ульями. Есть люди, которые имеют до 200 таких ульев. Лезем выше. Трава. Я выехал в сеточке и в брезентовых б о ­ тинках. Холодно. Показывается снег. Снег сперва лежит козырь­ ками над ручейками, потом он начинает лежать сводами, вроде сводов персидских бань, плоских и глянцевитых. Под таким сводом бежит ручей. Еще выше. Встречаем едущих аджарцев, у одного не башлык на голове, а носовой платок, завязанный в 4-х углах. Двое в шинелях, один в макинтоше. Штаны на них из местной саржи — шерстяной, грубой материи, очень узенькой. Все тащут грузы в таких ранцах: целиком снятые шкуры с теленка, а лапки теленка связаны, получается большой ранец. В нем несут туда, вниз, на Бахмаро сливочное масло. Лошадь, наконец, взбирается совсем на снег. Очень устали, но едем дальше. Начинаем спускаться, и здесь в долине, похожей на две руки, собранные горсточками— второй Горжоми. Та же деревня, но только летняя. Ходят стада. Стоят дома без окон — двухэтаж­ ные. Вместо окон длинные щелки в стенках, пальца в 1*/2 шири­ ною. Вместо лестниц — толстые деревья в обхват положены под углом в 45 ° , и на этих деревьях вырублены зарубки. Ходить д о ­ вольно удобно . Бегают дети. Замечательно чистый, совершенно не­ видимый воздух. Сюда уходят люди на лето. Спускаемся еще ниже — появляется корявая береза, потом ель, и, наконец, мы спустились в курорт Бахмара, находящийся на высоте 2-х верст выше уровня моря. Кругом его ели, дома его новенькие, свежие. За лето здесь бывает тысяч 12 людей. Солнце здесь такое, что мой товарищ, который не мог нигде загореть, загорел в ту­ мане в два часа. Здесь солнце, как кварцевая лампа. На улице сидит гуриец и поет, надувая поросенка. Когда он его надует, то вынимает дудку, упирает ею в щеку и начинает говорить быстро какие-то куплеты, перебирая пальцами по клапа­ нам трубки. Так он поет, сам себе аккомпанируя на духовом инструменте. Спуск из Бахмаро идет буковым лесом. Этот лес сидит на горе, как всадник в седле при спуске, т. е. дерево откинулось и

3 1