Новый ЛЕФ. № 3. 1928

предков рассердятся за неуважение, начнут пакостить—и не только вам, но и нам. Во что бы то ни стало нужен киот. Мачеха упирается. Она знает—расскажи она об этом отцу, тот раскричится и запретит делать киот. Родственники, видя мачехино смущение, распоряжаются сами. Они вызывают столяра, резчика, маляра—и вот вдоль стены в зале вытягивается киот, черный, огромный, с золотом. По бокам киота резные узоры, и в узорах этих птица фын, райская птица, прилет которой вернет золотой век, и дракон, блюститель воды, единствен­ ные животные, присутствие которых чванные души предков согла­ сны потерпеть рядом со своими именами, врисованными золотом в тяжелые лакированные таблицы. Расплатившись с ремесленниками за киот, родственники улыба­ ясь сообщают мачехе, что они дарят эту вещь нашему семейству. В Китае сказать „дарю“—это значит: „готовь ответный пода­ рок“. Мы должны возместить родственникам стоимость киота, но думаю, что и до сих пор мы этого не сделали. , Красный шелковый занавес рассекает литан на две половинки, скрывая киот от входа. Огромный ковер ложится на пол. За день до свадьбы к нам сходятся ближние родичи и сваты. Они будут ночевать в доме. Они разбирают из корзин шуршащие красные розетки и при­ калывают к парадным ма-гуа—черным курткам. По этим розеткам завтрашние гости будут узнавать распорядителей. Является приглашенный повар и берет в свои руки управление не только главной кухней в нашем доме с удесятеренным штатом судомоек, поварят и поварих, но и подчиненными кухнями, орга­ низованными в соседских домах. Вечером—канун свадьбы. Семья справляет мой мальчишник. Мои неженатые товарищи по гимназии ужинают и пьют со мной. Есть пят- надцатилетки, мои ровесники, но много и малышей лег по тринадцати. Я сижу на почетном месте и молчу, словно горло у меня за­ росло мясом. Я болен. Нервы мои дрожат, острая болі. бегает по всему телу, вспыхивая то в глазах, то в плече, то в пальцах. Кругом шутят и произносят госты. Особенно важничают малень­ кие, которым хочется походить на стариков. Но шутки не клеятся, все видят, что мне место в больнице, а нена свадьбе, ивсе зна­ ют, что на свадьбу я иду силком. Привстают и, протягивая но направлению ко мне чашечки гретого вина, декламируют отрывки стихов и пожелания счастья. Говорят: — Сейчас, Ши-хуа, мы кушаем и пьем с тобой, а через год мы будем есть красные яйца. Это значит—справлять рожденье ребенка. Если бы я благоволил к невесте, мальчишник трещал бы шу­ точками по ее адресу. Будь она красавицей, товарищи хлопали бы меня по спине и говорили: — Смотри, брат, не прозевай такой красавицы,—похитят! Но этот мальчишник проходит, как похороны. На все упомина- 16