Москва. Подробное историческое и археологическое описание города. Том первый

LXII

о дерзскихъ словахъ и по тупкахъ касавшихся до оскорбленія Величества Розыски и пристрастные допросы сопровождались разными пытками. Для увѣщанія подсудимыхъ, съ одной стороны были священникъ, Крестъ и Евангеліе, а съ другой, для устрашена, палачъ, плети, кошки и розги. Туда не допускались къ арестантамъ ни родные, ни знакомые; желѣзныя ворота того замка, охраняемыя сторожами, отворялись только при особенныхъ случаяхъ, или рано утромъ, или поздно ночью. Противъ этого тайнаго судилища, на площади стояло низменное каменное зда ­ ніе вольной типографіи Новикова; ея содержатель, по взведенному на него подозрѣнію за участіе въ обществѣ Мартинистовъ, содержался и допраши ­ ваемъ былъ въ Тайной экспедиціи, гдѣ сводили на очную ставку сообщни ­ ковъ Пугачева. Новикова типографія и книжная лавка были запечатаны, многія, изданныя въ ней книги, показавшіяся предосудительными, или почему либо сомнительными, преданы публичному всесожженію на площади, чрезъ палача. На такое же автодаФе осуждено было въ 1769 году сочиненное Профессоромъ Аничковымъ «Философское разсужденіе о началѣ и происхож ­ деніи богопочитанія у разныхъ народовъ, особливо невѣжественныхъ». Не пропустимъ въ исторіи города Москвы торжественнаго оглашенія двухъ необычайныхъ и ужасныхъ въ человѣчествѣ й^отечествѣ преступленій. На красной площади предъ Лобнымъ мѣстомъ поставлена была палачемъ на эша- фот Ѣ пожилая женщина въ саванѣ, со свѣчею въ рукѣ, съ листомъ на гру ­ ди, на коемъ изображены слова : мучительница и душегубица. Этотъ извергъ была вдова Дарья Николаевна Салтыкова, или такъ называемая|Салтьічиха. Въ дѣлахъ Сыскнаго приказа значится, что она/ізагубила разными муками до 138 душъ крестьянъ и дворовыхъ людей. По возглашеніи передъ народомъ при ­ говора Юстицъ-Коллегіи, душегубицу на цѣлый часъ приковали къ столбу; потомъ заковавъ въ желѣзо, заключили ее по смерть въ подземную тюрьму въ застѣнкѣ Ивановскаго дѣвичьяго монастыря, гдѣ она содержалась около сорока лѣтъ безвыходно. Въ 1766 году по улицамъ Московскимъ, при без ­ численномъ стеченіи народа, священникъ съ крестомъ и отрядъ солдатъ съ заряженными ружьями провожалъ босыхъ, скованныхъ мущину и женщину въ саванахъ, съ распущенными на головѣ волосами, которые падали на глаза'; это были Жуковы, убійцы своей материи сестры. Они останавливались предъ дверьми Успенскаго собора, предъ церквами Св. Петра и Павла въ Басманной,