Мир искусства. Том шестой. №№ 7–12. – 1901

ское отношені е виноградареі і къ „Саду" ; а вотъ и христіанское : „милы е мои, — говорит ъ умирающ,іі і отрок ъ въ воспоми - наніях ъ старц а Зосимы,—прям о въ садЪ поіідем ъ и станем ъ гулят ь и рЬзвиться , друг ъ друг а любить , и восхвалять , и цЬловать , и жизнь нашу благословлять. — Птичк и Божіи , птичк и радостныя!.. " Вотъ уже чувств о свободнаго , а не ра - ба, чувств о Адама , возвращеннаг о въ рай , веселі е Сына, повЬрившаг о въ бла - гость и щедрост ь Отца : міръ ест ь Бо - жіі і садъ—значитъ , и моі і садъ , потом у что я сын ъ Отца , и вс е Его—мое ; гос - подскіі і или хозяііскіі і садъ—чужой ; но садъ Отц а моего—мо я „собственность" , потом у что мы любим ъ друг ъ друга , и у нас ъ вс е общее . „Станем ъ гулят ь въ сад у и рЬзвиться , и жизн ь нашу бла - гословлять " — развЬ эт о не значитъ : станем ъ .^.^наслаждаться ьЪ этомЪ саду своею жнзныо?'-'' Но для „христіанина " Л. Толстог о „э/тго огевпдно нелѢло'"'', то есть , для нег о „очевидн о нелЬпа " са - мая сущност ь учені я Христов а — не прежняя , рабская , а новая , свободна я любов ь къ Богу , сыновност ь людеі і Богу . „Было „веселіе " сердца , а потом у и благообразіе" , говорнт ъ Достоевскіі і о МакарЬ ИвановичЬ . „Благообразіе " — отъ „веселі я сердца" . у христіан ъ Л. Толстог о нЬт ъ „веселія'' , а потом у нЬт ъ и „благообразія " ни въ жизни , ни тЬмъ болЬ е въ смерти . Въ смерти-т о именн о и обнаруживаетс я вс е скрыто е языче - ское неблагообразі е их ъ жизни . Кака я почт и звЪрска я обнаженност ь въ этомъ , будто-бы , исключительн о русскомъ , на - родном ъ отношені и къ смерти : „гдЪ ему сапог и надобны ? Въ новых ъ сапогах ъ хоронит ь не станутъ . А ужь давн о по - ра, прости , Господи , согрЪшеніе ! Вишь надрывается . А то развЬ дЪло , занял ъ весь уголъ , да и шабашъ . НЬт ъ теб Ь

двухъ : или языческа я радост ь жизн и и скорб ь смерти ; или христіанска я скорб ь жизни и радост ь смерти ; у нег о — или страшны й мрак ъ той черно й „дыры" , въ которуюпроваливаетс я ИванъИльичъ , или еще болЪе страшный , „бЬлы й свЬт ъ смерти" , въ котором ъ для княз я Андре я всЬ цвЬт а волшебнаг о фонар я жизн и разлагаются , потухают ъ и вс е „ужасн о просто , гадко" . Тайна Л. Толстог о отталкиваетъ , какъ то отвратительно е нечеловЬческо е оно, которо е стопт ъ за дверь ю и ло - мится въ дверь ; тайн а „ухаетъ " на че - ловЬка и насильн о загоняет ъ его , как ъ зайца , на дорог у любви . Тайн а Достоев - скаго притягиваетъ , заманивает ъ на до- рогу любви , соблазняет ъ всЬм и соблаз - нами не тольк о жизн и и радости , но также смерт и и ужаса . „Отречені е и согласі е мнЬ менЬ е трудны , чЬмъ дру - гимъ , потом у что я ничег о не хочу . Я желалъ-б ы тольк о не страдать" , — раз - суждает ъ окончательн о затравленны й заяцъ , Аміель.—„Виноградар и вообрази - ли себЬ , разсуждает ъ не менЬ е затра - вленныі і Нехлюдов ъ въ конц Ь „Воскре - сенія" , что садъ , въ которы й они были послан ы для работ ы на хозяина , былъ ихъ собственностью ; что все , чт 5 было въ саду , сдЬлан о для нихъ , и что ихъ дЬл о тольк о въ томъ , чтобы насла- ждаться вЪ этомЪ саду своею жнзпью.— Л вѢдь это огевндно нелѢло'-''. Вот ъ чув - ство раба , которыі і не вЬрит ъ въ доб - рот у господин а своего , чувств о работ - ника , которыі і нй вЬрит ъ въ щедрост ь хозяина ; вот ъ уныні е согрЬшившаг о Адама , изгнаннаг о из ъ рая , из ъ „сада " и обреченнаг о Ьст ь хлЬб ъ своі і въ потЬ лиц а своего , пока не вернетс я въ землю , из ъ котороі і взятъ . Мір ъ не раіі , не ,,Божіі і садъ" , а мЬст о проклятья , изгнанья , мЬст о работ ы и рабства . Зт о конечн о Ветхі й ЗавЬтъ , это до-христіан -

37.;