Мастерская монументальной живописи при Академии архитектуры СССР

181

Современники о работах Мастерской

писали панно на синем репсе к восьмисотлетию М оск­ вы. Мы были одни. В м астер скую уже вступили с у ­ мерки , но мы не зажигали света , подольше хотели пописать. В др у г в м а стер скую вошел Бруни . Он неимо­ верно исхудал . Вид у него был ужасный . Он был гр у с ­ тен и нежен. Посмотрел нашу живопись и не обругал нас, как я ожидал . Потом только я понял, что он собрал последние силы и пришел попрощаться с мастерской . Вскоре он ум ер . Это был для всех нас ужасный удар . Кром е горя и жалости , было еще чувство , что скрепляв ­ ший все и всех цемент рассыпался . На похоронах Ф аво р ­ ский сказал мне в у теш ение : «Худож ник начинает жить в день своей см ер ти » . Но к мастерской это не относи­ лось. М астерская не надолго пережила Бруни . Мы про­ работали , испытывая большие трудно сти , еще около года . Не знаю , что было бы дальш е , но руководство А кадемии архи тектуры решило М ас тер скую м он ум ен ­ тальной живописи вместе с другими хозрасчетными мас­ терскими академии — столярной и макетной — закры ть . Я делал , что мог , чтобы спасти м а с тер ск ую . Нина Кон­ стантиновна Бруни принесла письмо первого президен ­ та А кадемии Виктора Александровича Веснина с го ­ рячей , даж е страстной защитой необходимости сохра­ нения мастерской . Я кинулся к Ф аво р ском у , и мы были приняты президен том А кадемии К. С . А лабяном . Каро Семенович встретил Ф авор ско го очень ласково и разъ ­ яснил нам, что мастер ская , как она есть , не мож ет о т­ ветить на высокие требования , которые предъявляет жизнь к этом у виду искусства . Необходим соо тве тс твую ­ щий институт , оснащенный и т. д . , мо гущий обеспе­ чить и т. д ., соо тветствующий и т. д. Мы ушли подав­ ленные. Вскоре после смерти Бруни мы устроили в мастерской вечер его памяти . Врем я было сложное . «Смелый вы человек» ,— сказал мне через несколько дней Николай Михайлович Чернышев , который не был на вечере . То, что вечер происходил в стенах мастерской , в стенах , которые каждый день видели живого Бруни , обостряло чувство утраты . Говорили все очень хорошо . Выступали Ф аворский , Габричевский , Алпатов . А . А . Сидоров закончил свою речь словами поэта:

Не говори с тоской : их не т , Но с бла годарностию : были.

Ну что ж, наверное, так и нужно.

1973 г.