Мастера искусства об искусстве. Том IV

Что касается до меня, то больше всего я полюбил бронзу, особенно флорентинскую: отливок очень тонкий, так что сохра- няется все, что было в глине. При атом тон у бронзы прелестный. Вообще в бронзе я чувствую силу и прочность и вместе с тем серьезность...

Париж. Получено 10 ноября 1881 г.

. . .По -моему, «Спиноза» 4 должен выражать Спинозу всего целиком, как «Иван Грозный» 5 , «Христос» выражают свои осо- бенные индивидуальности, как мы их изучали, знаем и пред- ставляем себе. Чтобы создать их, надо изучать, прочувствовать, охватить их со всех сторон и тогда сделать не так, как другие хотят, т. е. не рутинно и даже не так, как сам бы хотел, а так, как быть должно. Правда в искусстве выше всего, но чем больше правды, тем сильнее должны быть художественные формы, и тогда только создание может быть истинным творчеством. Такой задачи теперешнего реального искусства и того принципа я держусь во всех моих работах, и в том числе и в «Спинозе». Затем скажу, как я представляю себе «Спинозу»... А, впро- чем, что я могу сказать на словах, когда мой резец недостаточно говорит Вам. Ясно, что мы разно представляем себе «Спинозу». Вы думаете, что я брал в «Спинозе» исключительно сторону человека? Вы ошибаетесь. Правда, и эту сторону я глубоко уважаю, в особенности, когда она соединена с гениальностью, да притом же я, скульптор, не могу создавать содержание без формы, а раз форма входит в мою задачу искусства, то я и тут стараюсь остаться верным самой правде. По Вы думаете, что именно формы мои не соответствуют его внутреннему содержанию. Вы хотите видеть его: «актив- ным», «разрушительным», «сильным» и «могучим»—напрасно, потому что таким он никогда не был. Вы не хотите видеть его ни «слабым», ни «больным»; и опять напрасно, потому что именно таким-то он и был. Что касается до духа его, то имен- но тут-то и замечательно, что в таком слабом, хилом и болез- ненном теле сохранился такой глубокий, ясный и спокойный ум и при этом столь кроткая, добрая, чудная душа. Он не только понимал человека и природу, но и глубоко чувствовал и любил ее и, благодаря всему этому, он так высоко поднимается над