Мастера искусства об искусстве. Том IV

четырех прихожан вызывает душевное участие и почтение к св. Иерониму; женщина, стоящая на коленях и целующая руку пустынника, заключает картину. Все сие достойно самого Рафа- эля. Пет той отработки, но сие заменяется частью приятною, мягкою и смелою кистью... ...«Положение во гроб», писанное Караваджем. Рисунок и композиция весьма натуральны, но как рисунок, так и компо- зиция лишены благородства; сей художник не избирал (не выбирал) натуры; один сей недостаток заметен в сей картине; все прочее: свет, колорит, согласие, общий тон и даже экспрес- сия и правильность рисунка могут стоять наряду с первыми картинами. «Мучение св. Эразма», писанное Пуссеном. Сей ху- дожник, названный художником, никогда бы не решился из- брать столь жестокого сюжета, если бы не был ему заказан. Главное достоинство сей картины есть противоположность ха- рактера и верное выражение чувств каждого лица; о колорите нельзя ничего сказать, ибо картина сия не кончена. . . . . .Занятия мои большею частию состояли в рисовании со статуй и фресков, находящихся в Ватикане, и в натурном классе обоего пола. Для почтеннейшего Общества начал головку, пред- ставляющую умывающуюся итальянку у фонтана. Я освещал модель па солнце, предположив освещение сзади, так что лицо и грудь в тени и рефлектируются от фонтана, освещенного солн- цем, что делает все тени гораздо приятнее в сравнении с простым освещением из окна. Также начал модель в рост, представляющую Филоктета, не столько для сюжета, как для модели, прекрасно сложенной как вообще, так и каждой части в особенности. Сде- лал картон, представляющий Юдифь и Олоферна. Юдифь го- това у?ке поднять меч для отсечения главы упоенного Олоферна и обращается с молитвами к Богу. Сей момент мною избран для избежания крови, отсеченная глава Олоферна мешала мне видеть прелестную Юдифь, написанную; Брондзином (Бронзино), сия картина находится в картинной галлерее Палаццо-ГІитти 19 . Трудность освещения заставляет меня оставить сей сюжет, хотя г . Торвальдсен и советует мне осветить картину дневным светом, ссылаясь на картины сего сюжета древних мастеров; однако сие отступление от истории кажется мне непозволительным. Силь- нейшим моим желанием всегда было произвести картину из рос- сийской истории. Читая оную, избрал я следующий сюжет: Олег, подступив под стены Константинополя, принуждает оный к сдаче; в знак победы он повесил щит свой на градских вратах,