Кремль в Москве

Шуйскому,

получали

вращались отъ него

повинною головою

съ

къ

жалованье,

черезъ

времени

несколько

снова

а

ѣхали въ Тушино, чтобы получить награду отъ тушинскаго изъ Москвы въ Тушино и обратно разъ на службѣ въ Москвѣ у Шуйекаго, отпускали своихъ сыновей или роди чей на службу къ самозванцу. Такимъ образомъ на Руси образуются двѣ резиденціи. Кремль раздѣлилъ свое значеніе съ ничтожной деревенькой Тушино, гдѣ находился другой царь, деревенькой — въ семи верстахъ отъ Москвы и нынѣ существующей. Шуйскій въ Кремлѣ хотя и имѣлъ престолъ царя вы браннаго, самъ по себѣ не обладалъ качествами необходи мыми Вѣнценосцу въ особенности въ такое смутное время шатанія мыслей и не особенной преданности къ нему. Ни внѣшнимъ видомъ, ни щедростью онъ не могъ ровняться съ Годуновымъ, память о которомъ хранилась еще. Онъ былъ хитрый, не взрачный и притомъ скупой старикъ. Между тѣмъ самозванецъ обѣщалъ всѣмъ, добровольно приходящимъ къ нему, „охранныя грамоты", по которымъ они освобождались отъ всякихъ податей. Этимъ обѣщаніямъ особенно поддавалась городская чернь и крестьяне. Однако грабежи, насилія и поборы клевретовъ само званца возрастали все болѣе и болѣе что вызвало противъ него большое неудовольствіе; но Шуйскій не могъ во спользоваться этимъ движеніемъ противъ самозванца, какъ не могъ воспользоваться безпорядками и мятежами въ тушинскомъ лагерѣ. Онъ самъ еле держался на престолѣ въ Кремлѣ, и если держался, то благодаря тому, что лучшіе русскіе люди, которымъ было дорого отечество, стояли за Шуйекаго, вполнѣ сознавая, что предаться Ту шинскому царьку, значитъ погубить родную землю. Одно время казалось счастье улыбнулось Василію Ивановичу. Въ началѣ междоусобія, шведы боясь усиленія во время смутъ польскаго короля, на счетъ Россіи, пред ложили свою помощь Шуйскому, но тогда царь гордо отказался, предполагая справиться съ мятежниками собст венными силами. Теперь самъ Шуйскій отправилъ своего пле мянника въ Новгородъ, съ тѣмъ чтобы онъ попросилъ помощи у шведовъ для усмиренія мятежниковъ. Дѣйствительно со царя. Перебѣгали по пяти, по шести, а нѣкоторые оставаясь