Кремль в Москве

другую

Не

смерти

до

задолго

повелъ

своей

жизнь.

въ

себя,

обезславилъ

Іоаннъ

разъ

1584 г.,

еще

наложивъ

руку на старшаго сына своего Іоанна.

Большой интересъ

представляетъ взятый имъ изъ записокъ Іезуита Антонія Посѣвина, о посѣщеніи имъ двора въ 1582 г. въ качествѣ посла папы; но еще большую важ ность пріобрѣтаетъ это повѣствованіе, такъ какъ въ словахъ Посѣвииа ясно проглядываетъ затаенная, но твердо преслѣ дуемая цѣль. Необходимо сказать, что Посѣвинъ прибыль въ Москву уже послѣ смерти царевича Іоанна и засталъ перемѣну во внѣшнемъ видѣ двора. Принявъ благосклонно посла, Іоаннъ снисходя къ его просьбѣ назначилъ ему время для бесѣды о соединеніи вѣры, въ присутствіи однако близкихъ людей „и безъ споровъ, если возможно, ибо всякій человѣкъ хвалитъ свою вѣру, и не любитъ противорѣчія. Споръ ведетъ къ ссорѣ, а я желаю тишины и любви" сказалъ царь. И вотъ 21 февраля 1582 года въ тронную (Грановитую) палату вошелъ Посѣвинъ, гдѣ уже находился царь, окружен ный боярами, дворянами сверстными и князьями служилыми. Тогда началась бесѣда, при чемъ государь еще разъ убѣждалъ посла не касаться вѣры. Государь началъ: „Антоній! мнѣ уже 51 годъ отъ рожденія и не долго жить на свѣтѣ; воспитанный въ правилахъ нашей христіанской церкви, издавна не согласной съ латинской, могу ли измѣнить ей предъ концемъ земнаго бытія своего? День суда небеснаго уже близокъ: онъ явитъ, чья вѣра, ваша-ли, наша- ли, истиннѣе и святѣе. Но говори, если хочешь." Тутъ Антоній съ жиеостію и съ жаромъ сказалъ: „Государь Свѣтлѣйшій! изъ всѣхъ твоихъ милостей, мнѣ по нынѣ оказанныхъ, самая величайшая есть сіе дозволеніе говорить съ тобою о предметѣ столь важномъ для спасенія душъ христіанскихъ . Не мысли, о Государь, чтобы св. Отецъ нудилъ тебя оставить вѣру греческую: нѣтъ, онъ желаетъ единственно, чтобы ты, имѣя умъ глубокій и просвѣщенный, изслѣдовалъ дѣянія первыхъ ея соборовъ, и все истинное, все древнее на вѣки утвердилъ въ своемъ царствѣ, какъ законъ неиз мѣняемый. Тогда исчезнетъ разнствіе между Восточною и Римскою церковію; тогда мы всѣ будемъ единымъ тѣломъ Іисуса Христа, въ радости единаго истиннаго , Богомъ намъ расказъ Карамзина,