Художник и эпоха

осталась. Содержание иссякло. Покой. Только вот пауки ткут паутины—они заполняют пустое, осиро- тевшее мировое пространство... Ушел от мира Клейст. Спрятался. «Окно в мас- сивных дубовых рамах не открывалось, и пыль с ка- меноломен через щели и форточку бархатно и на- дежно ложилась на подоконники и междурамье, а но утрам, когда горы горели из недр сирене- вым блеском, и брызги солнца скользили сбоку, через переплет рам, между стеклами, летали ра- дужные кристаллы. И технорук, инженер Клейст, стоял подолгу перед окном и смотрел на эти летающие миры, на излучение минувпшхи геоло- гических эпох, осязая сгущенную тишину ко- мнаты... Почему же не быть техноруком на мертвом заводе, когда это... дает устойчивое рав- новесие времени?» О чем думает Клейст в тиши?.. О, он в мире веч- ного и неизменного, в мире математических формул. Там он утверждает иллюзию своей собственной бес- предельности. «В минуты блаженного покоя, без- опасно скрытый за множеством стен, он сидел за письменным столом, над старыми проектами завод- ских построек и, охраняя традиционную честность своего рабочего кабинета, бессознательно рисовал Карандашом в блок-ноте один и тот же чертеж: к р у г и к а с а т е л ы і у ю—а к с и о м а, в е р н а я при в с е х к о м б и н а ц и я х». По пусть аксиома верна при всех комбинациях. Но, ведь, это все-таки «мертвая» абстракция? Где же