Художник и эпоха

Есть дурной h хороший есть взгляд, Только лучше б ничей не следил: Слишком много е с т ь в к а ж д о м и з в а с Н е и з в е с т н ы х , и г р а ю щ и х с и л... О, тоска... Через тысячу лет Мы не сможем измерить души, Мы услышим полет всех плаиет, Громовые раскаты в тиши... А пока — в н е и з в е с т н о м ж и в е м И н е в е д а е м с и л м ы с в о и х :

И, как дети, играя с огнем, Ожигаем себя и других...

Но и в этом радости еще мало. Быть может, эти силы только и годны для того, чтобы с любовью и демонической радостью наблюдать гибель той все- ленной, в которой ничего нет, кроме тусклого света и изначально вечной «аптеки». Да, Блок договорил- ся и до этого: Увижу я, как будет погибать

Вселенная, моя отчизна. Я буду одиноко ликовать Над бытия ужасной тризной. Пусть одинок, но радостен мой век, В уничтожение влюбленный. Да, я, как ни один великий человек. Свидетель гибели вселенной.

Но Блок знает и бакунинскую формулу—«дух разрушающий, дух созидающий»... Блоку не страш- на заплеванная Россия, она ему «всех краев до- роже», ибо косность России—обратный показатель наличия роковых сил—м я т е ж а. И через м я- т е ж, который есть не раскрытие, а в о площе -

113

ХуЯ0Жі:ІН U эивх». 8