Велимир Хлебников. Собрание сочинений. Том 5

ство, лес сновидений, недоступный старому железу. Уравнения

нравов, уравнения смерти сверкающим почерком висели в возду­ хе среди больших улиц. Скитаться среди огромных стволов. Хвататься за невидимые суки воздушных деревьев, вставших среди города. Одиноким зверем в множестве листьев скользить среди стволов второго мира, дремучей чащей обступившего первый. Люди стали хитры и осторожны и, бессильные победить судьбу всего мира, стали относиться к ней как к мертвой приро­ де. Грибок жрецов, ведущих куда-то милостью чисел, по закону рождения, быстро опутывал человечество, и слова их проповеди звучали набатом дальнего пылающего храма. Шест сетки был у меня. Хорошо! -подумал я,- теперь я одинокий игрок, а осталь­ ные - зрители. Но будет время, когда я буду единственным зрителем, а вы - лицедеями. Эти бесконечные толпы города я подчиню своей воле. Волнующий разум материка, как победи­ тель, выезжающий из тупиков наречий, победа глаза над слухом, вихрь мировой живописи и чистого звука, уже связавший в один узел глаза и уши материка, и дружба зелено-черных китайских лубков и миловидных китаянок с тонкими бровями, всегда похо­ жих на громадных мотыльков, с тенями Италии на одной и той же пасмурной стене городской комнаты, и ногти, любовно холи­ мые славянкой, все говорило: час близок! Недаром пришли эти божества - мотыльки Востока с кроткими птичьими глазами на свидание с небесными лицами Италии. Вернее - это черные мотыльки уселись на белые цветы лица. Золотые луковицы соборов, приседая на голубых стенах, ко­ сым столбняком рушились и падали в пропасть. Колокольни с высокими просветами клонились, как перешибленный палкой или вдруг согнувшийся и схватившийся за живот человек, сло­ манный в нескольких местах, перееханный колесом. Это сквозь живопись прошла буря; позднее она пройдет сквозь жизнь, и много поломител колоколен. Я простилея с художником и ушел.

360