Велимир Хлебников. Собрание сочинений. Том 5

но и поправит два стеклышка. В те дни я тщетно искал Ариадну и ~иноса, собираясь проиграть в )()( столетии один рассказ греков. Это были последние дни моей юности, трепетавшей кры­ лами, чтобы отлететь, вспорхнуть. Но их не было; наконец, при­ шло время, когда я почувствовал, что не смогу уже проиграть их. Это меня огорчило. Я понял, что дружба, знакомство есть ток между различным числом сил, уравнивающий их. Был красивый юноша с мертвыми глазами, немного глупый от сознания: ты и другие. Было громкое имя и разговоры (хозя­ ина) по телефону и меловые стены комнаты. Что он мог предъявить, кроме верхи ей половины го­ л о вы как оправдательную записку? Это последний запорожец. В первые дни войны я помню черный воздух быстрых суме­ рек на углу Садовой и руссов, уходящих на запад.- Все пом­ рем,- глухо сказал кто-то, взглянув на меня. -Умереть мало, надо победить,- строго заметил я. Так на­ чиналась первая неделя. Те, кто был всем, кроме вождя, шли ве­ село, подымаясь с летних станов. Стуча трубками о колеса ору­ дий, они верили, что у них есть кто-то, вождь. Был ли у них он? Или вставивший ноги в стремена, скачущий мертвый всадник был принят за вождя счастья? - За повелительную осанку. «Никто не идет на войну весело!» - негодуя, возразила мать, убирая самовар. Раз мы ехали семеро (военные и провожатый). Два белых пятна огней, как глаза ищейки, бежали по снегу около нас мимо деревьев, и поручик, громко воскликнувший: «через неделю я буду убит», там, в подземелье подвала, во вре­ мя ужина, под стеклянным потолком, по которому сверху шли ноги прохожих, и требовавший исполнения государственных пе­ сен,- он вынул шашку и восьмиобразно провел ею в воздухе; заставил голую шашку проплясать медлительную «русскую» среди белых мечей огня переулка. Он махал ею в воздухе, пока

157