Из прошлого. Воспоминания

публики с ареиы. Бык бросается на другого мучителя, который перескакивает через барьер п, падая, разбивает себе нос. Кровью он забрызгал рампу. Наконец, выполняется самый важный п последний помер программы: так называемый, матадор шпагою закалывает быка. Публика кричит, галдит; я думаю, что это от радости, по смотрю — показывают кулаки, ругаются непри- личными словами, бросают на сцену апельсинные корки. Пред- полагаю, что возмущение вызвано тем, что быка убили, но и это не так, ибо по программе быка следует убить. Оказывается, что бык убпт не по установленным правилам. Музыка заиграла, но шум п гам все не унимаются. На сцене появляется новый бык. Я встаю и, громко ругаясь, направляюсь к выходу. На меня смотрят и иронически улыбаются. Несколько дней я всё был под впечатлением этого ужасного зрелища и не мог есть и спать. Когда же через несколько лет я был в Мадриде н узнал, что там скоро состоится бой быков, я уехал из города, чтобы не видеть больше той публики, которая примет участие в этом отвратительном безобразии. 17. Я верпулся в Париж г.іубокой осенью н из экономии посе- лился в предместыі Парижа — Нейи. Я снял комнату на глухой улице, в маленьком отеле, в котором жнлн преимущественно итальянские рабочие и кучера. Дверь моей комнаты выходила в темный коридор верхнего этажа. Обстановка у меня была такая, какая обыкновенно бывает в подобных отелях: огромная деревянная кровать со старыми, запыленными, спускающимися с потолка, занавесками, занимала три четверти комнаты ; полу- круглый стол был прислонен к мраморному камину, на котором находились зеркало в золоченой раме и испорченные ча сы; старый умывальник, маленький стол у кровати и единственный стул, — вот всё, что могла вместить эта крошечная комната. Всё имело вид старый, даже ветхий. Менялись хозяева ресторана, одни умирали, другие, наживаясь, передавали ресторан третьим, но обстановка в комнатах оставалась одпа и та же в продолжение миогих десятков лет. Какая-то грусть всегда охватывала меня, когда я оставался в своей комнате лишний час. Впрочем, дома я только спал. Рано утром я отправлялся к Антокольскому