Из прошлого. Воспоминания

отказался.

Как апар* пет, я не могу примириться ни с каким

правительством. После обеда Кропоткин отдохнул немного, а йотом позвал меня на прогулку. — Покажу вам город, он очень интересен и красив. Во время прогулки Кропоткин давал мне точные и инте- ресные сведения о местности и природе. Он, невидимому, всё здесь любовно изучил. — Вот тут вал. Поднимемся: оттуда открывается вид на окрестности. И он стал мне рассказывать историю городка. Когда - то Это было модное место для прогулок московских богачей. Сюда они приезжали зимою нойутпть и погулять, а летом они тут устраивали своих метресс, — и жилось здесь тогда весело. Теперь, конечно, все опустело, и многое уже изменилось. На следующее утро Кропоткин писал, а я гулял один по городу, вспоминая его вчерашние рассказы. На ссапсе мы говорили об искусстве, которым старик очень интересовался. Он сам хорошо рисовал и показал мне свои работы, любопытные но отделке и по той любви, которую ou проявлял к Форме. Эти рисунки должны бы сделаться достоянием музея. Во время обеда С О Ф ЬЯ Григорьевна опять стала жаловаться на неудобства, вызванные современными условиями жпзіш. Она очень пессимистически смотрела на положение вещей. Но Кро- поткин верил в светлое будущее России: «Это всё — история; так и должно быть, а будет лучше, чем было». — Меня интересует вопрос, — сказал я — не считаете ли вы, что коммунизм больше других революционных Форм прибли- жает пас к осуществлению идеалов анархизма, служит как бы его этапом? — До известной степени это так, — ответил Кропоткин п выразил сожаление, что анархизм вообще несколько ослаб, в особенности в Москве, где анархисты не особенно деятельны. Беседы с Кропоткіпіым продолжалась и на следующий — последний — день. Ясность его ума п широта взгляда на совре- менные события произвели на меня глубокое впечатление и сильно подняли мое настроение. Я уехал от него бодрым.