Иван Павлов

В пейзажах неархитектурных Пав ловым, как он сам пишет, „выявлены главным образом графика и декоратив ность пейзажа"; художником тут постав лены задачи „передать впечатление цвета и света красок в гравюре, испол ненной в 3 — 4 доски". И все же луч шие ксилографии такого пейзажа — в первых вариантах издания 1910 года,

Дворец труда. когда они были сделаны в два-три цвета. Художник здесь полон задушевности и передает движения природы в смене их оттенков. Тут и порывистая река с перекрещивающимися стволами и ветвями деревьев, силуэтно расположившихся на берегу; и „Буря" на вершинах деров и в облаках; и меланхолический вечер, и эта бархатная зеленая „Ночь", с белым рогом луны и несколькими звездами, и вот этот мо тив „Снег идет", с мягкой топовостыо и поэтической передачей белых хлопьев. Пейзажная гравюра Ивана Павлова в своем итоге является несом ненным вкладом в нашу цветную ксилографию. Путем смелых и мно гочисленных экспериментов, может быть, не без влияния японской цветной гравюры, наш мастер добился значительных результатов лако нического выражения средствами дерева и лином атѳриала. Эти павлов ские гравюры могут служить хорошим образцом для молодых граверов, овладевающих проблемой цвета, которым именно так нѳхватает цветовой культуры. И совершенно неправ Чегодаев, видящий в гравюрах Пав лова лишь принцип „иллюзионистически-подражатольного по воспро изведению внешнего мира" и расценивающий их лишь как „имита цию фотографии". Разве не воспринимаются все эти архитектурные памятники и уголки природы гравюр Павлова вне индивидуальности художника? Разве но несут они реальное восприятие мира и вещей? И, наконец, разве можно отказать этим гравюрам в их волнующем, глубоко-лири ческом, человечном воздействии? А ведь только лишь при сочетании мастерства с волей и душевным состоянием художника и могут созда ваться и жить подлинные произведения искусства. 75