История русской одежды. Выпуск І

^ мкл

Зо SS"

/7 ln

J a~' ^ iA_ Ion

О (■ы

-f.

ѣ

Ш 1УШ >

ж ___

начато съ соизбо т нш И ПОДѢ ПОНРОЕИТеП bCTßOMZ е г о им ггеш то гш го е и с ш с ш і а т а т и т ю президента импешто/? Ской икадемт п а ж еь u m шшшаго бвЛИКЛГО К Н й Ш і констйш ина ш в д ш п ш о ш а .

и

е

т

о

ш

о

д

е ж

а

р

ш

к

о

й

e j

п /к . С тепанова.

4f!

П р и п р о і ь Ф і р і н н ь з м ъ ь ъ А Г ѣ и ст б іи : Н . И . б ц М 0 £ ( К Д Г О ,Р . ff. б к м о в ш г о , e .R .M jM O ' t lA O B A j I Z - Оц^ШНИКОйА, C. 0 . П л а то н о в а , N. В .П о кр оБ с кА - ' го, M . И . F tH rp B V tß A 'N . fT S b / ' Ht ßA , Ѣ . К . Т р Ѵ г о в с к л г о , Б . Б .ФА йМАКО Б І К А ГО , И . Я . ШЛ АПКИНА ,

T

Pit д а к г о р ъ •р У к о в о ^ н r e /іѣ и у д а н і / \ H.H. С $ Р П ® ß C K i H.

Петрогрл^уъ.

2007057999

НЕЗАБВЕННОЙ ПАМЯТИ

АВГУСТѢЙШАГО ПОКРОВИТЕЛЯ ИСКУССТВЪ

ВЕЛИКАГО КНЯЗЯ

КОНСТАНТИНА КОНСТАНТИНОВИЧА.

ДревнѢйшіе памятники человечества, исторія и свѣдЬнія о современныхъ намъ дикихъ племенахъ, обитателяхъ странъ съ различными климатическими условіями, позволяющія судить о первобытномъ состояніи человѣка,—краснорѣчиво свидЬтель- ствуютъ, что забота о внѣшнемъ украшеніи издревле составляла существенную черту жизни человека. При несложныхъ началахъ первобытной жизни, когда земля, съ ея естественной культурой, не имѣла цЪнности и, подобно воздуху, являлась общимъ достояніемъ, —все богатство человѣка выражалось въ личномъ убранствѣ и оружіи. По мѣрѣ восхожденія человѣка на новыя ступени культуры, подымались и его эстетическія потребности, находя выраженіе въ новыхъ формахъ украшенія. Благосостояніе выражалось въбогатствЪ наряда; власть имѣвшіе отмЪчали ее отличительными знаками, только ей присущими; войнъ заботился о приданіи себѣ устрашающей внешности; охотникъ стремился слить свою одежду съ окружающей его природой; печаль и радость находили выраженіе въ томъ или иномъ своеобразномъ убранствѣ. Одежда, такимъ образомъ, служила показателемъ общественнаго положенія, богатства, душевнаго состоянія и другихъ жизненныхъ проявленій, а формы, въ которыя эти проявленія облекались, являлись выра- зителемъ эстетическихъ стремленій, позволяющихъ судить и объ экономическомъ, и о культурномъ развитіи народа. Поэтому знаніе одежды, свойственной данной эпохѣ и данному народу, имѣетъ неоспоримое значеніе для искусства и для исторіи. Уже въ Средніе Вѣка изученіе одежды послужило на ЗападЬ предметомъ изысканій ряда ученыхъ, художниковъ, монаховъ, а въ серединѣ XV I в. Герберштейнъ, пріѣзжавшій посломъ германскаго императора въ Россію, далъ Западной ЕвропЪ первыя дошедшія до насъ свѣдіьнія *) о современныхъ ему русскихъ одеждахъ. Въ концѣ> того же віька, венеціанскій художникъ Cesare Vecellio, родственникъ знаменитаго Тиціана Вечелліо, далъ въ трудіь „Storia degli abiti antichi e moderni" рядъ интересныхъ изображеній русскихъ одеждъ, если и не имЪвшихъ абсолютнаго историческаго значенія, то, во всякомъ случаЪ, представляющихъ интересъ по тому вниманію, которое Западъ удѣлялъ уже въ тѢ времена ознакомленію съ нашей внѣшней жизнью. Вниманіе это не ослабѣло и въ XV II в. БолЬе полныя свѣдѣнія и рисунки дали: Олеарій, издавшій въ 1647 г. описаніе своего путешествія черезъ Москву въ Персію **), настолько заинтересовавшее Западъ, что оно было переведено на французскій языкъ въ Парижѣ \Ѵісяие|огГомъ въ 1656-66 гг., и Мейербергъ, бывшій посланникомъ при дворѣ царя Алексея Михайловича (1662-63 г.), пополнившій многіе пробЪлы Олеарія изобиліемъ рисунковъ, изображающихъ русскія одежды и обычаи. ДальнЪйшую иллю- * ) «Rerum Moscovitarum commenlarii». ВЪна. 1549. Лучш. рѵсск. и5д. Суворина . Петроградъ. 1908. Пер. Малеина. Записки о Москов іи . * * ) «Adam O le a r i i Aus fü rliche Beschreibung de r kündbaren Reise nach Moscow und Persien». Лучш. русск. изд. Суворина, подъ заглавіемъ: „О пи сан іё путешествія въ М осков ію и чере?ъ М осков ію въ Перс ію и обратно". Пер. Ловягина. Петроградъ. 1906 г.

страцію на ЗападЬ русская жизнь нашла себѣ въ произведеніяхъ художниковъ XV III в., посѣщавшихъ Россію * ) . Если въ позднѣйшее время въ Россіи вопросу объ исторіи національной одежды было удЪлено такъ мало вниманія, не слѣдуетъ удивляться тому, что въ XVII в., когда Западъ имЪлъ труды, опредЬляющіе культурную самобытность народа, мы не проявили интереса къ исторіи своей внѣшней жизни. Поставленный въ болѣе счастливыя клима- тическія и культурныя условія, руководимый геніемъ своихъ художниковъ, Западъ давалъ жизнь чередовавшимся съ невѣроятной быстротой новымъ формамъ, которыя представляли обильный матеріалъ пытливому наблюдателю на протяженіи его вѣка развертывая передъ нимъ обширную картину исторической эволюціи одежды. Наша жизнь, протекавшая въ иныхъ условіяхъ, въ основу которыхъ легли: благоговейное почитаніе обычаевъ предковъ, неразрывная духовная связь съ прошлымъ и ревнивое обереганіе отъ чуждаго вліянія Запада глубоко воспринятой вмѣ>стѣ> съ христіанствомъ византійской культуры, — вылилась въ постоянныя формы, остававшіяся слабо изме­ ненными на протяженіи вЪковъ и поэтому мало поддающіяся учету. Преобразованія конца XVII в., коснувшіяся и одежды, отторгнувшія столь круто нашу жизнь отъ прежняго уклада, и усилія, приложенныя къ тому, чтобы забыть обычаи прошлаго, естественно совершенно обезсилили въ тѣ времена наше внешнее національное само- познаніе. Вопросъ объ исторіи русской одежды впервые былъ поднятъ въ началЪ X IX в. президентомъ Дкадеміи Художествъ Д. Н. Оленинымъ, предпринявшимъ въ этой области нѣкоторыя изысканія. Практическая значенія, однако, эти изысканія не имЪли, отчасти вслѣдствіе недостатка въ историческомъ матеріалѣ, которымъ въ полной мѣрѣ обла- даетъ лишь современная археологія, освободившая его изъ подъ вЪковыхъ наслоеній Земли или наслоеній невѣжественныхъ реставрацій. Большая заслуга въ дѣлѣ изученія нашей одежды принадлежитъ В. Д. Прохорову, который наиболее полно собралъ въ одно цЪлое и издалъ въ началѢ 80-хъ гг. прошлаго столѣтія „Матеріалы по одеждѣ и обстановкѣ жизни народной“, посвятивъ этому труду нисколько десятковъ лЬтъ; къ сожалѣнію, смерть прервала его изысканія. Однако, этотъ цѣнный трудъ В. А. Прохорова не является нынѣ исчерпывающимъ исторію нашей одеждьі, и многіе памятники, богато запечатлѣвшіе проявленія нашей древней куль­ туры, продолжаютъ оставаться молчаливыми ея свидетелями. Къ сожалЬнію, изученіе нашихъ древнихъ памятниковъ, въ которыхъ таятся основы, позволяющія судить объ исторіи нашей одежды, затрудняется ихъ печальнымъ состояніемъ: памятники эти пострадали не столько отъ времени, сколько отъ безжа- лостныхъ человѣческихъ рукъ и небрежности, лишившей нашу исторію искусства многихъ жемчужинъ. О дЬйствительной красотѢ колорита большинства фресокъ, неоднократно „подновлявш ихся " , мы, по нѣкоторымъ уцѣлѣвшимъ фрагментамъ, можемъ лишь догадываться; достоверными въ большей или меньшей мѣрѣ можно считать лишь контуры, которые обыкновенно процарапывались остріемъ въ свЬжей штукатуркЪ; о другихъ же, нынЪ погйбшихъ или счищенныхъ фрескахъ мы можемъ имѣть представленіе лишь по прорисямъ, если таковыя оказались, по счастью, снятыми ранѣе. Въ нѣсколько лучшемъ состояніи, за немногими исключеніями, дошли до насъ иконы. БолЪе постра­ давшими отъ времени оказались нѣкоторыя миніатюры, благодаря легко отдѣляющимся отъ упругой поверхности пергамента краскамъ. Части, добытыя раскопками, не всегда могутъ быть возстановлены, но онѣ> цѣнны тЬмъ, что если не самостоятельно, то по сопоставленіи съ имеющимися другими данными, онѣ могутъ служить для опредЬленія типа одеждъ.

*) Le Prince 1733—1781; N o rdb lin de lo Qou rda ine 1745—1830; Qe iss ler— 1770; Ä lk inson и др. ’ Г*

Такимъ образомъ, состояніе многихъ нашихъ памятниковъ не позволяетъ намъ пользоваться ими для намѣченной цЬли непосредственно въ томъ видѢ, въ какомъ они дошли до насъ, а требуетъ болЪе глубокаго освѣщенія, определенного выраженія ихъ , Заставляя отказываться отъ всего сомнительнаго и пользоваться лишь строго провѣ- ренными данными. Въ этихъ цЬляхъ является необходимымъ возстановлять недостающія, но сохранившія слЪды первоначальнаго существованія части, съ трудомъ подмѣчаемыя неопытнымъ глазомъ, воспроизводить, для большей наглядности, окрашенными прорисями скульптурныя, рѣзныя, давленыя или иныя изображенія, часто, всліьдствіе примитивной ихъ обработки и вывѣтренной или стертой поверхности, сливающія отдЬльныя части представленныхъ на нихъ одеждъ. Но если путемъ кропотливаго изученія нашей исторической одежды мы все же можемъ определенно судить о ней по дошедшимъ до насъ памятникамъ: фрескамъ, иконамъ, миніатюрамъ и т. д., то вопросъ о возникновеніи одежды доисторической Руси, въ которой должны лежать основы послѣдующихъ формъ, представляется болЪе сложнымъ. Многовековой путь отдѣляетъ насъ отъ доисторическихъ временъ, много народовъ, разселяясь изъ своей общей прародины, приносили съ собой вѣру, законъ, особый соціальный строй, одинъ народъ сменялся другимъ, болѣе сильнымъ, но каждый прибой человѣческой волны приносилъ въ общую сокровищницу нашей Земли новый даръ. Если по общей совокупности всЪхъ этихъ вкладовъ мы лишены возможности возсоздать полную картину доисторическихъ временъ, то для нашей задачи весьма цЬнно уже и то, что мы можемъ отыскать въ нихъ первые основные и характерные элементы нашей одежды, украшеній, слѣды нашего быта. И какими далекими ни казались бы намъ древніе обитатели нашей земли: Скиѳы, Сарматы и другія народ­ ности, какъ бы ни были спорны гипотезы объ отношеніи къ нимъ позднѣйшихъ племенъ— Славянъ, въ вопросѢ, разсматриваемомъ настоящимъ трудомъ, существеннымъ пред­ ставляется взглядъ: накую культуру д а ли намъ древніе обитатели нашей страны, имЪвшіе по отношенію къ землЪ много общихъ условій съ болѣе поздними поколЪніями, и какое отношеніе мы, современные обитатели, нмііемъ къ этой культуріі.

Золотой браслетъ и?ъ Куль-Обскаго кургана (Имп. Эрм.). .

Золотая обивка съ налучья кургана Солоха, по реставраціи художника М. В. Ф арм аковска го (Императорск ій Эрмитажъ ).

ОДЕЖДЫ С КИѲ О -С Д РМ Д ТС КО Й эпохи. Разселеніе и описаніе племенъ Геродотовой С ки е іи .— Исторія скиеской одежды .—Характеръ одежды (ткани, украшен ія одежды ).—Мужская одежда, вооружен іе, украшен ія — Разборъ матеріаловъ, опредѣляющихъ женскую о д е ж д у . -Женскій нарядъ и его украшен ія .—Объ условномъ изображеніи греческими художниками варварскихъ нарядовъ. Народъ, населявшій въ древности пространства, прилегающія къ Черному морю, саніеплеменъГе НдтЬ|ВддСЯ^ по наименованію Грековъ, Скиоами, сами же Скиѳы называли себя Сколо- р О Д О Т О ВО И L /КИ " s _ ѳіи . тами. Время з<зселенія Скиѳами южной части нашей страны неизвестно. I Іервыя достовѣрныя свѣдѣнія по этому вопросу мы встрЪчаемъ у греческихъ писателей, начиная съ VII вѣка до P. X . ,— Аристея, Гекатея, а наиболее полныя свѣдЬнія черпаемъ въ исторіи Геродота. Геродотова Скиѳія простиралась отъ устьевъ Дуная (Истръ) по сѣверному берегу Чернаго моря (Понтъ Евксинскій) до устьевъ Дона (Танаисъ). Горный Крымъ занимало племя Тавровъ. На западЬ, на истокахъ рѣкъ Тиссы и Моравы, селились Агаоирсы; выше ихъ, на истокахъ ДнЪстра (Тирасъ),— Невры. На сЪверъ отъ нихъ жили Дндро- фаги—людоѣды; на востокъ отъ нихъ, сЪвернѢе расположенія нынѣшнихъ городовъ Чернигова и Воронежа,—Меланхлэны («черныя одежды»); еще восточнѣе, между Дономъ и Волгой,— Будины. Остальное пространство, между Дономъ и Волгой къ югу, заселяли Савроматы. По свидЬтельству Геродота, Тавры отличались дикими, жестокими нравами, жили грабежомъ и войной. Агаоирсы были весьма изнѣжены и очень любили носить золотыя украшенія. У Невровъ обычаи были скиѳскіе; за одно поколѣніе до похода Дарія они поки­ нули свою страну и поселились вмѣстЪ съ Будинами. Изъ всѣхъ племенъ Андрофаги отли­ чались наиболѣе дикими нравами и только они одни были людоЪдами; будучи племенемъ не скиоскимъ, они иміьли особый языкъ, но одежду носили похожую на скиоскую. Меланхлэны отличались черными одеждами, отъ которыхъ произошло -ихъ названіе, образъ жизни былъ у нихъ скиоскій. Будины составляли многочисленное племя, были всѣ «голубоглазы и рыжеволосы». Вся страна ихъ была покрыта разнородными лѣсами, среди которыхъ было большое и многоводное озеро, окруженное трясиной и тростни- комъ. Въ немъ ловились выдры, бобры и другіе звѣри съ «четыреугольными мордами», мѣха которыхъ употреблялись на опушку кафтановъ. Будины были исконные обитатели Разселеніе и опи-

этой страны и вели кочевой обра3ъ жизни. Сѣверную часть ихъ земли занимали еллоны, которые, въ противоположность Будинамъ, занимались земледѣліемъ, имѣли сады и деревянныя жилища. Геллоны по происхожденію были Эллины, выселившіеся и3ъ юрговыхъ городовъ и поселившіеся въ землѣ Будиновъ; говорили они то по скиѳски, то по эллински и нисколько не были похожи на Будиновъ ни сложеніемъ, ни цвѣтомъ кожи. Къ югу отъ Будиновъ пространство по ту сторону Дона занимали Сарматы. Легенды, которыя относятъ происхожденіе Савроматовъ отъ сказочныхъ Амазонокъ и Скиоовъ, тѣмъ самымъ лишаютъ насъ положительныхъ данныхъ для сужденія о дѣйствительномъ происхожденіи Савроматовъ, ибо, какъ справедливо Замѣчаетъ Стра- оонъ, на долю «сказанія объ Амазонкахъ выпала какая-то особенная судьба. Въ остальныхъ сказаніяхъ баснословное и историческое разграничены: сказанія древнія, невѣрныя и чудесныя называются баснями, исторія же имѣетъ истины, будь это древнее или новое событіе, и чудеснаго или вовсе не допускаетъ, или лишь изрЪдка. оъ Амазонкахъ же и прежде, и теперь существуютъ одни и тѣ же сказанія, полныя чудесь и далекія отъ вѣроятія. Въ самомъ дѣлъ, кто можетъ повіьрить, что когда- нибудь составилось войско, городъ или народъ и3ъ однѣхъ женщинъ бе3ъ мужчинъ; и не только составилось, но и совершало походы на чужбину и покоряло не только олижнія земли, дойдя даже до нынѣшней Іоніи, но предпринимало и заморскій походъ до Аттики. Вѣдь это все равно, какъ если-бы кто-нибудь сталъ говорить, что тогдашніе мужчины были женщинами, а женщины-мужчинами. А между тѣмъ и теперь о нихъ разсказывается то же самое, и своеобразность сказаній увеличивается тЪмъ, что древнимъ вѣрятъ больше, чѣмъ нынѣшнимъ» (Страбонъ, Lib. XI. V, 3 ). Геродотъ и Гиппократъ повѣствуютъ, что сарматскія женщины діьлили со своими мужьями военные труды и охоту, были искусными наездницами и носили, сообразно съ этими занятіями, мужскую одежду. Онѣ одинаково съ мужчинами искусно владѣли мечомъ, метали дротикомъ, для чего въ дѣтствѣ имъ выжигали правую грудь, чтобы она теряла способность расти, и «вся сила и изобиліе соковъ переходили въ плечо и правую руку». Ни одна сарматская дѣвушка не выходила Замужъ, не убивъ хотя бы одного врага на войнѣ>. Подтвердить эти разсказы положительными данными мы лишены возможности, но весьма вѣроятно, что равноправіе въ раздѣленіи военныхъ трудовъ между женщинами и мужчинами, существовавшее у нѣкоторыхъ сарматскихъ племенъ, послужило причиной къ отнесенію миоа объ Амазонкахъ на сѣверное побережье Азовскаго моря. Говорили Сарматы на скиѳскомъ языкЪ, но издревле искаженномъ (Геродотъ), почему можно предполагать, что Сарматы этнически мало разнились отъ Скиоовъ, и врядъ ли племя это являлось тогда совершенно обособленными среди столькихъ родственных!> между собой племенъ отъ береговъ Сыръ-Дарьи до береговъ Дуная. о в. до P. X. Сарматы становятся господствующимъ племенемъ. Дошедшія до насъ по раскопкамъ прои3веденія ихъ культуры настолько совпадаютъ съ отличительными чертами скиѳскаго искусства, что сливаются въ одно цѣлое и составляю т эпоху, называемую Скиѳо-Сарматской. О населеніи самой Скиѳіи Геродотъ повѣствуетъ следующее: *). «Начиная отъ торжища Борисѳенитовъ (это самый срединный и3ъ приморскихъ пунктовъ всей Скиѳіи), первыми живутъ Каллипиды, являющіеся Эллинами-Скиоами, а выше ихъ—-другое племя, которое именуется Ала 3 онами. Эти посл£>дніе, какъ и Каллипиды, въ прочихъ отношеніяхъ живутъ одинаково со Скиеами, но сѣютъ и употре- бляютъ въ пищу хлѣбъ, а также лукъ, чеснокъ, чечевицу и просо. Выше Алазоновъ

Насе/іеніе древ­ ней Скиѳ іи . 17

) IV. Гл. 16—27. В. В. /Іатышевъ. Извѣстія древнихъ писателей о С киѳ іи и КавказЬ.

•живутъ Скиоы-пахари, которые сЪютъ хлѣбъ не для собственнаго употребленія въ пищу, а на продажу. Выше ихъ живутъ Невры, а страна, лежащая къ сѣверу отъ Невровъ, насколько мы знаемъ, не заселена людьми. is «Эти племена живутъ по рѣкЪ Ипаниду (Бугъ) къ западу отъ Борисѳена (Днѣпръ); а если переправиться черезъ Борисѳенъ со стороны моря, то, во-первыхъ, будетъ ПолЪсье, а отъ него вверхъ живутъ Скиѳы-земледѣльцы, которыхъ Эллины, живущіе на рѣкѣ Ипанидѣ, называютъ Борисоенитами, а самихъ себя эти Эллины зовутъ Олвіополитами. Эти Скиоы-земледЬльцы къ востоку занимаютъ пространство на три дня пути вплоть до рѣки, носящей названіе Пантикапа (Конка, Конская), а къ сЬверу—пространство 1 1 -ти дней плаванія вверхъ по Борисѳену. Надъ ними на обширное пространство раски­ нулась пустыня; за пустынею живутъ Андрофаги (людоЪды), особое племя, вовсе не скиѳское. Выше ихъ лежитъ настоящая пустыня и тамъ не живетъ, насколько намъ известно, ни одинъ народъ. 19 «Къ востоку отъ этихъ Скиѳовъ-земледЬльцевъ, за рѣкой Пантикапомъ, обитаютъ уже Скиѳы-кочевники, ничего не сѣющіе и не пашущіе; вся эта страна лишена деревьевъ, За исключеніемъ ПолЪсья. Эти кочевники къ востоку занимаютъ область на 14 дней пути, простирающуюся до рЪки Герра (Донецъ?). го «По ту сторону Герра находятся такъ называемыя царскія владЬнія и живутъ самые лучшіе и многочисленные Скиѳы, считающіе прочихъ Скиоовъ своими рабами. Занимаемая ими местность простирается къ югу до Таврики, а къ востоку—до рва, который выкопали потомки слѣпыхъ, и до торжища при Мэотійскомъ озерЪ (Азовское море), называемаго Кримнами; частью же ихъ владЬнія простираются до рѣки Танаида (Донъ). МѢстности, лежащія къ сЪверу отъ царскихъ Скиоовъ, занимаютъ Меланхлэны («черноризцы»), особое, не скиѳское племя. Выше Меланхлэновъ, насколько намъ известно, лежатъ озера и безлюдная пустыня. 2 1 «За рѣкою Танаидомъ—уже не скиоская земля; первый изъ зарѣчныхъ участковъ Земли принадлежитъ Савроматамъ, которые, начиная отъ угла Мэотійскаго озера, зани­ маютъ пространство на 15 дней пути къ сѣверу; во всей этой землѣ нѣтъ ни дикихъ, ни садовыхъ деревьевъ. Выше Савроматовъ, на второмъ участкѣ, живутъ Будины, Занимающіе местность, сплошь покрытую разнороднымъ лЪсомъ. 22 «Выше Будиновъ, къ сѣверу, сначала простирается пустыня на 7 дней пути, а за пустынею, болѣе въ направленіи къ востоку, живутъ Ѳиссагеты, племя многолюдное и особое; живутъ они охотою. Рядомъ съ ними въ той же местности живетъ народъ, называемый Іирками; они также промышляютъ охотою слѣдующимъ образомъ: охотникъ, взобравшись на дерево, которыми густо покрыта эта страна, подстерегаетъ звѣря; у каждаго наготовѣ лошадь, пріученная ложиться на брюхо, чтобы казаться ниже, и собака. Когда охотникъ съ дерева завидитъ звѣря, онъ стрѣляетъ изъ лука, потомъ садится на коня и пускается въ погоню, причемъ не отстаетъ и собака. Выше Іирковъ, по направленію къ востоку, живутъ другіе Скиѳы, отдЬлившіеся отъ царскихъ и при- бывшіе въ эту землю. 2 3 «Вся описанная мною страна до области этихъ Скиоовъ представляетъ собою равнину съ глубокой почвой, а начиная отсюда земля становится камениста и неровна. Когда пройдешь значительное пространство этой неровной страны, у подножья высо- кихъ горъ обитаютъ люди, которые, какъ говорятъ, всѣ плѣшивы отъ рожденія, какъ мужчины, такъ и женщины, курносы и съ большими подбородками; они говорятъ на особомъ языкѣ, одЬваются по скиоски, а питаются древесными плодами. Дерево, плодами котораго они питаются, называется понтикомъ и по величинѣ болѣе всего подходить къ смоковницѣ; оно приноситъ плодъ, похожій на бобъ, съ косточкой внутри; когда онъ созрѣетъ, его выжимаютъ сквозь ткань, причемъ изъ него вытекаетъ густой черный сокъ; названіе вытекающаго сока асхи; его лижутъ или пьютъ, смѣшавъ съ

молокомъ, а изъ оставшейся гущи дѣлаютъ лепешки и Ѣдятъ ихъ. Скота у нихъ не­ много, потому что пастбища у нихъ небогатыя. Каждый изъ жителей селится подъ деревомъ, которое на зиму окружаетъ плотнымъ бѣлымъ войлокомъ, а лѣтомъ оста- вляетъ безъ войлока. Ихъ не обижаетъ никто изъ людей, такъ какъ они считаются священными; у нихъ даже нЪтъ никакого оружія. Они разбираютъ споры, возникающіе между ихъ сосѣдями, а когда какой-нибудь изгнанникъ прибѣгаетъ подъ ихъ защиту, то его уже никто не трогаетъ. Называется этотъ народъ Дргиппэями». Говоря о населеніи Скиоіи, Геродотъ даетъ широкую описательную картину, цѣнную въ томъ отношеніи, что она служитъ доказательствомъ существованія жизни въ тѣ отдаленныя времена, на столь обширномъ пространств^, многихъ племенъ, объ- единенныхъ между собой общими чертами быта и общимъ языкомъ, что послужило поводомъ послѣдующимъ писателямъ называть всѢ эти племена собирательнымъ именемъ Скиоовъ, а занимаемую ими землю—Скиѳіей. Перечисляя племена не скиѳскаго происхожденія, Геродотъ упоминаетъ, что одежда была у нихъ скиоская. Э то указываетъ на однородность одежды всЬхъ жившихъ въ упомянутыхъ предЬлахъ племенъ и на то, что основы этой однородности надо искать въ болѣе древнемъ и общемъ ея возникновеніи. Въ Накшъ-и-Рустемской и Суэцкой (іероглифической) надписяхъ Дарій приводитъ названія милостью Ормузда подчиненныхъ ему странъ: «КромѢ Персіи приносятъ оніь мнѢ (Дарію) дань. Что я имъ говорю, то онѢ исполняютъ. Мой законъ для нихъ руководство; это: Мидія, Сузіана, Пароія, Арія, Бактрія, Согдіана, Хорасмія, Дрангіана, Драхозія, Саттагида, Гайдара, Индія, Хумаваркскіе Скиоы, Скиѳы съ остроконечными шапками, Вавилонъ, Дссирія, Аравія, Египетъ, Арменія, Каппадокія, Сарды, Іонія, Скиоы по ту сторону моря, Сукудра, Іоняне съ курчавыми волосами, Путъ, Кушъ, Максіи, Карка» *). Представителей этихъ странъ мы видимъ изображенными въ видЬ трононосителёй на гробницѣ Дарія въ вышеупомянутомъ порядкѣ странъ, считая первымъ перса, который, какъ таковой, не внесенъ въ общій списокъ странъ, платящихъ дань. Снятыя съ этихъ рельефовъ прориси, тщательно провѣренныя Герцфельдомъ, даютъ наглядное понятіе о томъ, насколько изображенныя на нихъ скиоскія одежды близки къ одеждамъ переднеазіат- скихъ народовъ, отличаясь характерными остроконечными головными уборами (Рис. 2) **). ВслЪдствіе того, что всѣ ряды фигуръ обрамлены и подпираютъ головой и руками выступъ рельефа, остроконечная часть головныхъ уборовъ загнута назадъ. На рельефѢ Бегистанской скалы, изображающемъ Дарія, попирающего мага Гаумату, послѣдній изъ девяти связанныхъ между собой веревкой на шеѢ мятежниковъ представленъ въ такомъ же высокомъ остроконечномъ головномъ уборѣ; благодаря иной, болѣе свободной общей композиціи, головной уборъ этотъ воспроизведенъ съ торчащимъ вверхъ острымъ концомъ. Надпись надъ послѣдней фигурой: «это Сакука-Сакъ» не оставляетъ сомнѣнія въ томъ, что передъ нами представитель Скиоскихъ племенъ, которыхъ древніе называли общимъ именемъ Саковъ (Saka Haumavarka— Хумаваргскіе Скиоы, Saka Tigrakhauda Скиоы съ остроконечными шапками, Saka tyaiy tara daraya Скиоы по ту сторону моря**'5). Геродотъ слѣдующимъ образомъ описываетъ ихъ одежды: «и Саки, т. е. Скиоы, имѣли на головахъ «кирбасіи»—остроконечныя шапки изъ твердаго войлока, одЪты были въ штаны, имѣли туземные луки, короткіе мечи и сѣкиры— сагары» (VII. 64). Согласное съ этимъ описаніемъ изображеніе Скиоовъ мы имѣемъ на персидскомъ цилиндрѢ (Рис. 3), представляющемъ битву Саковъ съ Персами, изображеніе въ высшей степени любо­ пытное въ томъ отношеніи, что эти Саки въ короткихъ курткахъ, широкихъ, длинныхъ

Исторія скиѳскаго

*) Тураевь . Ист. Древн. Востока. ІІ-я ч., 179 стр. * * } Изд. въ соч. Sarre und He rz fe ld . Iranische Felsreliefs. * * * ) Sarre und H e rz fe ld .

J

Рис. 2. Прорись репьфовъ гробницы Дарія, и}ображающихъ представителей подвластныхъ ему странъ въ видЪ трононосителей: 1. Персіи, 2. Мидіи, 3. Сузіаны, 4. Парѳіи, 5. Ар іи, б. Бактр іи, 7. Согд іаны , S-Хорасм іи , 9. Дрангіаны, 10. Арахозіи, 11. Саттагиды, 12. Гайдары. 13. И н д іи , ^ 4 ^ Хумавар- скихъ Скиѳовъ , 15. Скиѳовъ съ остроконечными шапками, 16. Вавилона, 17. Ассиріи, 18. Арав іи, 19. Египта, 20. Армен іи , 21. Каппадокіи, 22. Сардовъ, 23. Іоніи, 24. С киѳовъ по ту сторону моря, 25. Сукудры , 26. іонянъ съ курчавами волосами. 27. Путъ, 28. Кушъ, 29. Макс іи , 30. Кѳрки. ~ (Sarre und Herzfe ld. Iranische Felsreliefs).

шароварахъ схожи своимъ одЪяніемъ съ всадниками, мечущими дротикомъ , Куль- Обскихъ золотыхъ бляшекъ (Таб. VII), а ихъ кирбасіи вполнѣ напоминаютъ тЪ, которыя мы видимъ на знаменитой Куль-Обской электровой вазѢ (Таб. V, VI). Помимо описанія Геродотомъ скиоскихъ племенъ Массагетовъ *), занимавшихъ «необозримыя пространства» къ востоку отъ Касп ійскаго моря, мы имЪемъ наглядное свидЪтельство родственной связи скиоской одежды съ нарядами передне-азіатскихъ племенъ въ найденныхъ въ Аму-Дарьинскомъ кладЬ золотой пластинкѣ, съ И 30 -

бражен іемъ азіатскаго Скиоа, и на серебряномъ умбонѢ (центральномъ украшеніи щита), украшавшемъ середину щита, съ изображенной на немъ охотой (Рис. 4). Скиѳъ на золотой пластинкЪ (Фот. 5) одЬтъ, судя по отсутствію на его одеждѣ складокъ, въ кожаный кафтанъ съ узкими рукавами, богато украшенный зо­ лотыми бляшками, идущими двумя полосами по бокамъ отъ плечъ къ подолу, по плечамъ, вокругъ предплечья и подола, и въ такіе же кожаные неширокіе штаны, Заткнутые въ короткіе сапоги. Голова его закутана башлыкомъ или митрой - головной уборъ, весьма рас­ пространенный среди народовъ передне-азіатскаго

Рис. 3. Прорись съ Персидскаго цилиндра, изображающего бой Персовъ съ Саками . (Русск. Др. Толстой и Кондаковъ, ч. ІІ-я)

Востока, который накладывался такимъ образомъ, чтобы закрывать всю голову, щеки и подбородокъ (по выраженію древнихъ, mithra velafus, окутанный митрой, фот. 6). Закутанныя митрой головы мы видимъ на персепольскихъ рельефахъ, саркофагѣ Александра въ КонстантинополѢ, знаменитой помпейской мозаикЪ, изображающей битву при Иссѣ, и др. Такіе же башлыки видны на Карагодеуашхской бляхѣ». Охотящ іеся всадники, изображенные на серебряномъ умбонѣ, одѣты въ такія же одежды, какія мы видимъ на изображеніяхъ С киоовъ на гробницѣ Дарія (Рис. 2). Одежды эти отличаются лишь длинными сборчатыми рукавами. Такимъ образомъ, мы видимъ, что древн іе обитатели нашей земли, Скиоы , имѣли одежду, созданную не исключительно подъ вліяніемъ мЬстныхъ (южно-русскихъ) условій, но перенесенную на новыя мѣ>ста ихъ заселенія многовѣковую одежду своихъ предковъ, ооычаи которыхъ они свято чтили и охраняли отъ чуждаго имъ эллин- скаго вліянія. Върность вкоренившимся обычаямъ подтверждается свидЬтельствомъ Геродота о томъ, что «Варвары избѣгали заимствованія чуждыхъ обычаевъ, при томъ не только отъ другихъ народовъ, но и въ особенности отъ Эллиновъ», и разсказомъ его объ АнахарсисѢ и Скилѣ. «Это доказали Анахарсисъ и затѣмъ Скилъ»,—повЪствуетъ Геродотъ. Именно, обозрѣвъ много странъ и пріобрѣтя въ путе- шеств іи много мудрости, Анахарсисъ, на возвратномъ пути въ родную С киѳ ію , проѣзжая черезъ Геллеспонтъ, присталъ въ Кизикѣ; заставъ Кизикинцевъ совершающими съ большою торжественностью праздникъ въ честь Матери боговъ, онъ далъ обѣтъ Матери, если возвратится на родину здравымъ и невредимымъ, совершить ей жертвоприношен іе такимъ же образомъ, какой онъ видЬлъ у Кизикинцевъ, и установить всенощное празднество. По возвращеніи въ С киѳ ію , онъ отправился въ такъ называемое ПолѢсье (оно лежитъ у Ахиллова Бѣга и все покрыто разнородными деревьями) и совершилъ въ честь богини полное празднество съ тимпаномъ въ рукахъ и увѣшанный изображеніями богини . К то -то изъ С киоовъ , подмѣтивъ дѣйствія Анахарсиса, донесъ объ этомъ царю Савл ію ; послѣдній, прибывъ туда лично и увидЬвъ, что Анахарсисъ совершаетъ это празднество, убилъ его стрѣлою изъ лука, и теперь, если спросить объ АнахарсисѢ, *) 215. „Масса геты носятъ одежду подобную скиоской и имЪютъ такой же образъ жизни; сражаются они верхомъ на коняхъ и пЬшими (ибо знаютъ оба способа войны), посредствомъ луковъ и коп ій, имѣя обыкновен іе носить и сЪккры. Для всѣхъ надобностей они употребляютъ золото и мѣ>дь: что требуется для копій, стрѣлъ и сѣкиръ , они все приготовляю гь изъ мѣди, а головные уборы, пояса и перевязи украш аю тъ золотомъ“ . В. /Іатышевъ, «ИзвѢстія древнихъ о С киѳ іи и КавказЬ^, стр. 7.

С киеы говорятъ , что не знаютъ его, и это потому, что онъ путешествовалъ въ Элладу и принялъ чужеземные обычаи (IV. Гл. 76). «Такъ погибъ Анахарсисъ за сочувствіе иноземнымъ обычаямъ и 3 а сношеніе съ Эллинами" (78). Правда, въ скиоскихъ могилахъ мы встрѣчаемъ въ изобиліи украшенія греческаго искусства, но въ нихъ оно лишь обслуживало ранЬе установленныя, не присущія ему формы, и,

Рис. 4. Прорись съ серебрянаго умбона Аму-Дарьинскаго клада

такимъ образомъ, эти украшенія, въ своей основѣ, остаются самобытными. Если, напри- мЪръ, золотыя ножны Чертомлыцкаго кургана и греческой работы , то форма ихъ съ верх- нимъ треугольнымъ выступомъ свойственна лишь Востоку (ножны Накшъ-и-Рустемскихъ и Персепольскихъ рельефовъ, золотая пластинка съ изображеніемъ азіатскаго Скиоа Аму- Дарьинскаго клада, инд ійскіе кинжалы и т. д.). Т о ж е можно сказать, напр., о знаменитой царской гривнѣ Куль-Обскаго кургана и др.,— тако го рода украшенія Эллинами не носились. Характеръ Ограниченный выборъ матеріаловъ для изготовленія одежды, обычныя занятія одежды. охотой и скотоводствомъ , суровый климатъ— все это само по себѣ послужило условіями,

определившими однообразный характеръ одежды, который мы не только можемъ усмотрѣть въ рядѣ изображеній, но который подтверждается еще свидетельствомъ I иппократа о томъ, что „обитатели страны такъ похожи видомъ другъ на друга: носятъ одну и ту же одежду лЬтомъ и зимой" *). Обычно одежда эта состояла изъ выдЪланныхъ звЬриныхъ шкуръ, обращенныхъ міьховой стороной внутрь. Юлій Полидевкъ :;*) даетъ следующее опредЬленіе этой одеждѣ: *,Были и кожаныя одежды . . . сисирна—кожаный хитонъ, волосатый, съ рукавами, упо­ требляется Скиѳами" (Словарь. Lib. VII, § 7 7 ). Наряду съ шерстяными или войлочными тканями, носились льняныя, конопляныя или пеньковыя. Конопля, весьма похожая на ленъ, росла и въ дикомъ видЪ и засѣвалась, значи­ тельно превосходя его высотой и толщиной (Геродотъ. IV, 74). Эти ткани расцвечивались

Ткани.

пестрыми узорами, на что указываетъ Геродотъ въ опи- саніи Кавказскихъ горъ: „въ тамошнихъ лѣсахъ есть и деревья, покрытыя листьями такого рода, что ихъ расти- раютъ, смѣшиваютъ съ водой и этимъ составомъ рисуютъ себѢ на одеждѣ узоры. Эти узоры не смываются и старѣются вміьстіэ съ тканью, какъ бы вотканные съ самаго начала" (203). Эти вотканные узоры могли быть тѣМи ромбооб­ разными или шашечными узорами, которые мы такъ часто встрѣчаемъ на одеждахъ мало-азійскихъ народовъ (столь напоминающіе узоры нашихъ плахтъ) и расположеніе кото- рыхъ повторяется на различныхъ изображе ніяхъ скиѳо- сарматской эпохи (Табл. NSNS V, VI). Раскопки кургановъ раскрыли намъ богатѣйш іе об ­ разцы тканей£іонійскаго, египетскаго происхожденія, укра- шенныхъ очертаніями самыхъ причудливыхъ животныхъ , человѣческихъ фигуръ, растительныхъ узоровъ (хран. въ Императорскомъ Эрмитажѣ), ИзвѢстны еще исключительно черныя одежды Мелан- хлэновъ; можно полагать, что онѣ изготовлялись изъ тканей черной овечьей шерсти, на подобіе тѣхъ, изъ которыхъ изготовляются наши кавказскія бурки, такъ какъ по Страбону /ХаЪа не столько являлось названіемъ какой-нибудь особен­ ной одежды, сколько служило опредѣленіемъ особенной длинношерстой ткани (Strabo IV, 4, 3). Діонъ Хрисостомъ***)

(Юот. 5. Золотая пластинка Аму-Дарьинскаго клада съ изобр. средне-азіатскаго Скиѳа.

въБорисоенитской рЪчи,произнесенной имъ около 100 г. по P. X., упоминаетъ о томъ, что одеждауБорисоенитовъ была большей частью чернаго цвѣта, по примѣру одного скиоскаго племени - Меланхлэновъ. Одежду эту составляли: „шаровары и, кромѢ осталь­ ного скиоскаго убранства, тонкіе неболыиіе черные плащи". Возможно, что въ это про­ межуточное время такіе черные плащи (бурки?) могли отличать и какія нибудь-другія скиоскія народности. Одноцветность кожаной одежды скрашивалась обиліемъ золотыхъ украшеній, нашивавшихся на нее, цвЬтными вышивками, стежками и нашивками. Обычай класть въ могилу, вмЪстЪ съ умершими, любимыя ихъ вещи, одежды — раскрылъ намъобщія черты ихъ быта. Раскопки многихъ могилъ Скиоо - Сарматской эпохи обнаружили настЪнахъ и сводахъ склеповъ желѣзные крючья, предназначенные, * ) Гиппократъ «О ВоздухѢ, Водахъ и МЪстностяхъ», 26. ** ) Грамматикъ и софистъ, жиль во второй половинЪ ІІ-го віька по P. X., при императорЬ КоммодЬ. * * * ) Т. е. Златоустъ, такъ прозванный за свое краснорѣч іе. наиболее выдающ ійся риторъ и софистъ Римской имперіи. Род. около 30 г. по P. X., умеръ около 116 г. Будучи замѣшанъ въ заговорЪ противъ Домиціана, скрывался въ странЬ Гетовъ.

Украшеніе одежды.

очевиднее для навѣшиванія на нихъ одеждъ, о чемъ можно судить по обилію разбро- санныхъ подъ ними золотыхъ бляшекъ, золотыхъ полосокъ въ зидЪ лентъ и другихъ украшеній, снабженныхъ отверстіями для прикрѣпленія ихъ къ одеждЬ. О расположены этихъ бляшекъ на одеждѣ мы можемъ лучше всего судить по цЪлому ряду приложенныхъ таблицъ, а о количествѣ и разнообразіи узоровъ на нихъ наглядную картину намъ даетъ перечень золотыхъ оляшекъ и другихъ золотыхъ нашивокъ, найденныхъ въ одной изъ гробницъ Чертомлыцкаго кургана (въ сѣверо-восточномъ отдѣ- леніи отъ центральной могилы). Украшенія эти состояли: изъ 64 бляшекъ съ изображеніемъ фантастическаго животнаго, 2 5 -с ъ изображеніемъ двухъ цвѣтковъ, 7 -льва , терзающаго оленя, 10

грифомъ, 31—грифа, 45 — изображеніемъ розетки, той головы, 24 — головы сками, 27— одной головы головы Аоины и льва, льва, 1 — борьбы льва со тельца, 24 —пирамидки съ украшенія состояли изъ сокъ, бусъ, трубочекъ, на одежду. нашивокъ въ другихъ мо- лыцкаго кургана, доходило такого же рисунка бляшки, штампа, встречались и въ какъ и узорчатыя широкія шія украшеніемъ голов- тыя ленты съ травчатыми 7, 8 ).

Варвара, борющагося съ Зайца, 1 2 — круглыхъ съ 130-человѣческой борода- Горгонь: съ пятью привЪ- Горгоны, 3 — двулицей 3 3 —Геракла, удушающаго сфинксомъ, 1 — лежащего Зернью. КромѢ того, эти множества дутыхъ подвѣ- пуговицъ и др. нашивокъ Количество такихъ гилахъ, того же Чертом- до 700, и совершенно какъ бы снятыя съ одного другихъ курганахъ, также полосы и бляхи, служив- ныхъ уборовъ, У З К ІЯ ЗО ЛО - или иными узорами (Ри

Шот. 6 . Голова въ митрЪ съ Персепольскаго рельефа (Sarre-Herzfeld. Iranische Felsreliefs).

Л Сарматскую одежду со- Скиѳо ставляли: кафтанъ, шаровары, или не широкіе штаны, башлыки, или же кирбасіи, и сапоги ^корукавный кафтанъ, въ видѣ полушубка,—сисирна (см. стр. 1 2 ) выкраивался, какъ видно изъ приложенной схемы (Рис. 9), двумя косо идущими напередъ фалдами, которыя заходили правой стороной на лѣвую и удерживались въ такомъ положеніи туго стянутымъ поясомъ. Отвороченные верхніе боковые края кафтана, если онъ выкраивался изъ звѣриныхъ шкуръ, образовывали мЬховую опушку. Нижній край кафтана, судя по нѣкоторымъ изображеніямъ, вмѣсто мѣховой опушки оторачивался обшивкой въ видѣ каймы, а боковыя части его иногда снабжались неглубокими набедренными разрѣзами Доходя сбоку до половины бедра, кафтанъ спускался напередъ мысомъ. KpoMfe такихъ кафтановъ, встрѣчаются укороченные, которые мы можемъ видЪть на изображены Сармата на ритонѣ>, найденномъ въ Кубанской области (III II в. до P. X.), на изображены коннаго Скиѳа Куль-Обской бляшки, мечущаго дротикомъ въ зайца, и др. Представленіе о такомъ короткомъ кафтанЪ, которое даютъ намъ, между прочимъ, мраморная стела Херсонскаго музея (Шот. 10), найденная въ Ольвіи (V в. до P. X.) ::), также какъ и изображенія Саковъ на персидскомъ цилиндрѣ (Рис. 3), доказываете что короткіе кафтаны не составляли определенной эпохи и носились на ряду съ удлиненными. Рукава иногда бывали длиннѣе руки; въ такомъ случаѣ излишняя длина ихъ сокра­ щалась или посредствомъ наборныхъ складокъ, располагавшихся по всей рукѣ, или путемъ Мужскую

Мужская одежда.

Кафтанъ.

*) Б. В. Ф армв ковск ій . И }вѣстія Импер. Арх. Коммисс іи , выпускъ 58, стр. 82 и далЪе.

Рис. INg 7 . Прорись съ золотыхъ бляшекъ и другихъ нашивныхъ украшеній, найденныхъ въ С киѳскихъ курганахъ (Имп. Эрмитажъ . Имп. Арх. Ком.)

II

Заворачиванія у запястья. Особенно яркій образецъ наборнаго рукава мы имѣемъ на изображеніи всадниковъ серебрянаго умбона Аму-Дарьинскаго клада (Рис. 4). НадЪвался кафтанъ непосредственно на тѣло (Таб. IV), и ни одно изъ скиѳскихъ изображеній, которыя мы имѣемъ, не показы ваете что кафтанъ надѣвался на какую- либо исподнюю одежду. У крашеніями кафтановъ служили золотыя бляшки, цвЬтныя стежки , вышивки, нашивки. Золотыя бляшки, въ видѣ» различныхъ давленыхъ изображеній, располагались обыкновенно либо какъ придаточная декоративная часть къ общему мотиву узора, какъ мы видимъ на рельефахъ Воронежскаго серебрянаго сосуда (Таб. Ill), либо образуя самостоятельно чередующееся узоры (Сарматъ Кубанскаго ритона), либо онѣ произвольно разбрасывались по одеждЬ (Куль-Обская ваза). Вышитые по кожаной мЪховой одежде, узоры естественно давали выпуклую стежку, рельефъ которой могъ увеличиваться при помощи кожи или жесткой ткани, подложен- ныхъ съ внутренней волосистой стороны (Воронежская и Куль-Обская вазы). Нашивки, въ видѣ вышитыхъ цвЪтныхъ полосъ, украшали наплечныя, боковыя и наспинныя части кафтановъ (Куль-Обская ваза и бляшка съ изображеніемъ коннаго Скиѳа. Ваза Чертомлыцкаго кургана). Ш таны были въ виде широкихъ матер-

Штаны.

чатыхъ шароваръ (аяряоаХлсс, аарабарк), или более УЗкіе (dvaSuptöe?)—анаксириды, кожаные или ма­ терчатые. Шаровары (Шот. 11) ниспадали широкими полными складками, носились по- верхъ обуви, удерживаясь, для удобства верховой езды, проходящими подъ ступней лямками. Анаксириды затыкались въ сапоги или, судя по нѣкоторымъ условнымъ изобра- жен іямъ варваровъ, обвязывались вокругъ щиколотки, что совпадаетъ и съ позднейшими изображеніями Сарматовъ . Украшеніями

штановъ служили круглыя золотыя бляшки, вышивки и нашивки. Если штаны бывали меховыми, вышитые по нимъ узоры прини­ мали характеръ стежки (Воронежская ваза). Матерчатые шаровары испещрялись крести ­ ками. Обшитые или вытканные цветными узора штаны, столь свойственные мало-азійскимъ народамъ (фригійцы), встречаются на изображеніяхъ Куль-Обской вазы. Обы кновенно С киѳовъ и Сарматовъ изображали съ обнаженными головами, со свободно развевающимися длинными волосами, которые иногда на вискахъ и надъ лбомъ придерживались и разделялись тесьмой на отдЪльныя пряди. У Геродота встречается указаніе, что на царскихъ похоронахъ, въ знакъ печали, С киоы стригли кругомъ волосы: «Тѣ, къ которымъ привезутъ покойника (царя), дѣлаютъ то же, что и царскіе Скиоы : отрѣзываютъ себе часть уха, обстри гаю тъ кругомъ волосы, надрѣзываютъ руки, расца- рапываютъ лобъ и носъ и проты каю тъ стрелы сквозь левую руку» (Геродотъ. IV, 71). Насколько эта часть ритуальнаго обычая имела широкое распространеніе, точныхъ указаній не имеется, но что въ болѣе позднее время нЬкоторыя племена отличались особеннымъ образомъ подстриженными волосами, видно изъ разсказовъ Лукіана, жившаго во II в. по P. X .*). На некоторыхъ изображеніяхъ Скиоовъ , пьющихъ изъ ритона, можно заметить *) Лукіанъ. Разсказъ, озагл. «Токсаридъ или Дружба». 51. «Такъ говорилъ Макентъ, по одеждЬ и по языку похож ій на Алана, потому, что и то, и другое у Алановъ одинаково со Скиѳами , только Аланы не носятъ такихъ длинныхъ волосъ, какъ Скиѳы . Но Ма­ кентъ и въ этомъ уподобился имъ, подстригши волосы настолько, насколько они у Алана должны быть короче, чѣмъ у Скиѳа=. Раскрашенная терракотовая головка Варвара, найденная въ Ольв іи (Имп. Эрмитажъ). полосами ромбообразные или шашечнаго

оловной уборъ.

Рис. 8 . Прорись золотыхъ ношивныхъ полосокъ и вЬнчиковъ, найденныхъ въ скиѳскихъ кургакахъ . (Имп. Эрм.}.

кругомъ остриженные «въ скобку» волосы (золотая бляшка съ изображеніемъ двухъ пьющихъ изъ ритона Скиѳовъ-—фот. 1 2 , золотая нашивная бляшка села Верхній Рогачикъ и подобныя ей—фот. 22, 21, 19). Амміанъ Марцеллинъ называетъ Алановъ-Сарматовъ бѣлокурыми, но судя по найденной въ Ольвіи терракотовой головкѢ Варвара*), изображеннаго въ типичной кирбасіи,

съ окрашенными въ рыжеватый цвѣтъ волосами и бородой, можно предполагать, что, подобно Персамъ, они красили волосы въ огненно-рыжій цвЪтъ. Овидій отмЪчаетъ Сарматовъ длин­ ными волосами и бородой (Trist. V, 7. 17—18). Такими же видитъ Діонъ Хрисостомъ Борисѳенитовъ: «длинноволосые и боро­ датые, одинъ только между ними былъ выбритъ, его всЪ поносили и ненавидЬли: говорили, что онъ сдЬлалъ это не по какой либо причииѣ, какъ только изъ желанія польстить Рим- лянамъ и доказать свою дружбу къ нимъ, такъ что онъ являлъ весь позоръ такого поступка и крайнее его неприличіе для мужей» (Борисоенитская РѢчь). Служившія головнымъ уборомъ кирбасіи, какъ упоми- _ налось выше, являлись остроконечными клобуками изъ твер-

Рис. 9.

даго плотнаго войлока или кожи. Украшались онѣ стежками, золотыми бляшками, золотыми узорчатыми лентами или иными золотыми украшеніями. Митры представляли башлыки, снабженные длинными нащечными и короткой назатыльной лопа­ стями. При помощи ленты, идущей вдоль лба, башлыкъ прилегалъ къ вискамъ, а свободный его лопасти плотно окутывали нижнюю часть лица. Иногда башлыкъ имЪлъ весьма удлиненную назатыльную часть, разре­ занную на такія же двѣ> лопасти, какъ и переднія, служившія для обматыванія боковыхъ частей лица. Такую четырехлопастную митру можно видЬть на Золотыхъ ножнахъ меча Чертомлыцкаго кургана— на изображеніи колѣнопреклоненнаго Варвара, отбива­ ющегося сЪкирой отъ нападающаго на него обнажен- наго Грека. Украшались башлыки золотыми бляшками. Сапоги имѣли видъ кожанаго чулка, плотно прилаженнаго къ ногѣ ремнями, охватывающими ступню и щиколотку. Обувь такого вида являлась настолько своеобразной, что древніе именовали ее «Скиоской» (Скиеины). «Дргосскіе башмаки, всякому ясно, придуманы очевидно Аргосцами, какъ «Скио- скіе»—Скиѳами и «Родосскіе»— Родосцами", замѣчаетъ по этому поводу Полидевкъ (Словарь Т. VII, § 88 ). Можно предполагать, что сапогъ изготовлялся шенной на какой-нибудь примитивной колодкЪ.

Шот. 10 . Мраморная стела Херсонскаго музея, найденная въ Ольв іи. п ъ куска вымоченной кожи, высу-

Ограниченное число изображеній Скиоовъ и Сарматовъ въ плащахъ не позволяетъ опредЪленно высказаться о нихъ. Небольшая величина и неопределенная форма плаща, накинутаго на плечи Сармата, изображеннаго на серебряномъ ритонѣ Кубанской области

(Таб. VIII), даетъ основаніе видЬть въ этомъ плащѣ> звЪриную шкуру или выдЬланный изъ нея кожаный плащъ, застегнутый на груди фибулой. Другую разновидность представляетъ плащъ изъ волосистой ткани на приводимомъ здѣсь изображеніи терракотовой статѵетки

Варвара (Шот. 13). Плащъ этотъ имѣетъ порази­ тельное сходство съ нашими бурками. Такія толстыя волосистыя ткани были извѣстны древ- нимъ подъ названіемъ «gausapum, gausapa» *). На золотыхъ ножнахъ Чертомлыцкаго кургана мы видимъ Варваровъ, задрапированныхъ въ плащи прямоугольной формы. Плащи эти охва­ чены вокругъ пояса двойнымъ рядомъ шну- ровъ, между которыми вытянута излишняя длина плаща. Однако трудно допустить такой своеобразный нарядъ для данной эпохи, и его ™ ѣ ц .О В 0П О бы ОТНеСТИ КЪ УСЛОВНОМУ ИЗОбра- жен ію наряда Варваровъ греческими худож-

Фот . П . Золотая пластинка

Л Шот. 12 . Золотая пластинка h Куль'(й® Т эРмТ™0

\ \ і Куль'(ИмСпКЭрмГ'9”3

никами.

Скиоское оборонительное вооруженіе состояло изъ шлема, панцыря, поножей и щита; наступательное изъ лука, копья, дротика, меча, сЬкиры. ЦѢнное наглядное свидетельство полнаго вооруженія мы имѣемъ въ недавно найденномъ проф. И. И. Веселовскимъ золотомъ гребнЪ съ изображеніемъ скиѳска- го коннаго боя (Табл. I). изображеніи панцыри чатые, кованые, ко- скія изысканія пока- были бронзовыя, же- женныя золотомъ, а въ менскаго уЪзда, былъ цырь, являющійся какъ того описанія, кото- скомъ панцырѣ Пав- ютъ они слЪдующимъ нихъ держитъ много мля ихъ не раздЬлена не производитъ, кромѣ такъ какъ они ведутъ Лошадей они употре- войны, но и приносятъ Шот. 13. Терракотовая статуетка Варвара въ плащЬ волосистой ткани (Имп. Арх. Ком.). Мы видимъ на этомъ трехъ родовъ: чешуй- жаные. Археологиче- Зываютъ, что чешуйки лѣзныя, иногда обло- скиѳскомъ курганѣ, Ро- найденъ костяной пан- бы подтвержденіемъ рое даетъ о сармат- заній. «Панцыри дЬла- образомъ. Каждый изъ лошадей, такъ какъ зе- на участки и ничего дикой растительности, кочевой образъ жизни, бляютъ не только для въ жертву туземнымъ оогамъ и употребляютъ въ пищу. Ихъ копыта они собираютъ, очищаютъ, разрѣ>заютъ и дѣлаютъ изъ нихъ нѣ»что вродѣ зміьиной чешуи. Кому не случалось видіьть тотъ навѣрно видалъ зеленыя сосновыя шишки: именно съ бороздками, виднЪющимися на сосновой шишкЬ, можно, пожалуй, безошибочно сравнить то, что дѣлается изъ копытъ; эти пластинки они просверливаютъ, сшиваютъ лошадиными и бычьими жилами и употребляютъ въ качеств^ панцырей, которые ни красотою, ни крЪпостью не уступаютъ эллинскимъ: они выдерживаютъ даже удары, наносимые въ рукопашную» (Павзаній, I. XXI, 5 ). На изображеніи Скиоа (Таб. I), стоящаго надъ упавшей лошадью, надЪтъ, подъ нагрудными и наспинными латами, панцырь, въ видѢ кожаной безрукавки, плотно обле­ гающей верхнюю часть туловища, причемъ нижняя часть безрукавки расходится вѣеро-

С киѳс кое еоорѵ

Оборонительное

вооружен,.«

*) Rich. D ictionna ire des a n t iq u e s G recques et Romaines.

I l l— II в. до P. X.

Табл. V. Одежды скиѳо-сарматской эпохи по ва^Ъ, найденной въ Куль-Обскомъ курганЪ.

обратно плойчатыми складками, сохраняя, такимъ образомъ, свободу движен ій . Оборка эта является заменяющей т£э лопасти сыромятной кожи, которыя прикрѢплялись къ греческимъ нагруднымъ и наспиннымъ латамъ для защиты живота . Нѣчто въ родѣ подоб­ ной, но двурядной оборки можно предполагать на изображеніи Сармата ритона Кубан­ ской области, нагрудная часть панцыря котора го , къ сожалѣнію, утрачена. Такія безрукавки служили подлатниками, уменьшая давленіе латъ на тѣло. Въ болѣе упрощенный панцырь-безрукавку одѣтъ трет ій воинъ. Кожа, служившая для изготовленія этихъ панцырей, могла быть кожей таранда, о которомъ Плиній разсказываетъ, что «толщина ея была такова, что изъ нея дЬлались пан- цыри». «Величина (скиѳскаго) таранда—какъ быка,— говоритъонъ,—голова больше головы

оленя и сходна съ ней; рога вѣтвисты, копыта двойныя, шерсть длиною съ медвѣжью» (VIII, 52). Шлемы на всѣхъ трехъ воинахъ въ видѢ боевого колпака (катаитиксъ), нагрудныя-наспинныя латы греческаго происхожденія; шлемы схожи съ тѣми, которые дали намъ раскопки скиѳ- скихъ кургановъ (Шот. 14). Оборонительное вооружен іе довершали поножи—кнемиды и щиты. Кнемиды бывали большей частью бронзовыя. Такія именно кнемиды были найдены на остовѢ воина Чер- томлыцкаго кургана, по формЬ тож - дественныя съ кнемидами на изо­ бражены коннаго Скиѳа золотого гребня кургана Солоха. Щ иты обы кно ­

!> Фот . 14. Шлемъ. (Имп. Эрмитажъ).

венно обивались кожей или металломъ. О формЪ ихъ мы можемъ судить по ряду прила- гаемыхъ таблицъ. Заслуживаетъ вниманія лунообразный щитъ въ рукахъ Скиѳа, стоящаго надъ упавшею лошадью (Табл. і). Онъ былъ извѣстенъ у древнихъ подъ названіемъ «pelta lunafa», изготовлялся изъ тросника, переложеннаго кожей и вдѣланнаго въ метал­ лическую раму. Воинъ держалъ этотъ щитъ передъ собой на уровнѣ глазъ, слѣдя за противникомъ изъ за серповиднаго выема. Щ итъ тако го рода былъ мало-азіатскаго происхожденія (Фригійцы , /Іидійцы) и составлялъ, по изображеніямъ древнихъ, неотъ ­ емлемую часть вооружен ія Дмазонокъ. Сарматовъ обращалъ насебя вниманіе древнихъ писателей, которые сравнивали его съ очертаніями береговъ Чернаго моря. Наиболее подробное описаже о немъ даетъ Амм іанъ Марцеллинъ: «Въ то время какъ луки всѣхъ народовъ сгибаются изъ гнущихся древковъ, луки скиѳск іеили парѳянскіе, выгнутые съ обѣихъ сторонъ широкими и глубокими внутрь рогами, имі>ютъ видъ луны во время ущерба, а середину ихъ раздѣляетъ прямой и круглый брусокъ» (XXII, 8—37). Стрѣлы имѢли бронзовые, ж е л ч ны е и костяные наконечники и направляющее перо, какъ объ этомъ можно судить по стрѣлѣ въ рукахъ Варвара, изображенная на рѣзномъ перстнѣ работы Аѳинада (Табл. I). /Іукъ и стрѣлы хранились въ кожаныхъ или деревянныхъ колчанахъ—горитахъ или коритахъ, которые расписывались или укра ­ шались золотыми обивками. По дошедшимъ до насъ давленымъ золотымъ обивкамъ колчаиовъ, останавливающимъ наше вниман іе сложной композиціей изображенныхъ на нихъ сценъ, совершенствомъ ихъ вьтолнен ія (вродѣ изображенной на таблицѣ /Іукъ С киѳовъ и

Наступательное вооруженіе.

обивки съ налучья, найденной въ курганѣ Солоха, реставрированной М. В. Шармаковскимъ, или золотой обивки Чертомлыцкаго кургана), мы можемъ судить о томъ стараніи и заботЪ, которыя прилагались къ украшенію этой любимой части вооруженія (Шот. 1 , 15). Гориты являлись чехломъ одновременно для лука и стрѣлъ (Куль-Обская ваза). Сверху коробки, включавшей въ себѣ лукъ, помѣщалось отдѣленіе для стрѣлъ, острія которыхъ закрывались соответствующей крышкой, оставлявшей открытой некоторую часть стріьлы *) (Рис. 16). Носили колчанъ у лЪваго бедра, прикрѣпленнымъ къ поясу. Короткій обоюдоострый мечъ (акинакъ) носили, какъ и Персы, съ правой стороны, въ ножнахъ, украшеніе которыхъ, подобно налучьямъ, составляло предметъ особыхъ Заботъ (Шот. 17). Своеобразной особенностью представляется треугольный или иной

ч/К Фот . 15. Золотея обивка съ налучья Чертомлыцкаго кургана.

формы выступъ у отверстія ножны, посредствомъ котораго мечъ прикрепляется къ поясу. Такіязолотыя ножны были найдены въ Куль-Обскомъ и Чертомлыцкомъ курганахъ. Изобра- женіе на послѣднихъ боя Грековъ съ Варварами послужило матеріаломъ для разработки варварскихъ одеждъ, изображенныхъ на прилагаемой таблицѣ (XV). О способЪ прикрѣпленія меча посредствомъ выступа къ поясу можно судить по изображенію Скиѳа, стоящаго надъ упавшей лошадью, на золотомъ гребнЪ кургана Солоха. Болѣ>е же подробный способъ прикрѣпленія меча виденъ на прориси Накшъ-и- Рустемскихъ рельефовъ (Рис. 2 ). Мечъ у Скиѳовъ обожествлялся, служа кумиромъ Лрея. Жертвоприношенія ему, какъ повЪствуетъ Геродотъ, совершались слЪдующимъ образомъ. «Въ каждой области, по околоткамъ, святилища Арея построены у нихъ такимъ обра­ зомъ: связки хвороста накладываются одна на другую на пространств^ 3-хъ стадій въ длину и ширину, а въ вышину нѣсколько меньше; на верху устраивается четыреугольная площадка; три стороны кургана дЪлаются отвѣсными, а съ одной есть доступъ. Ежегодно привозятъ

*) Б. В. Ф армаковск ій . Золотыя обив ки налучій Ильинецкаго и Чертомлыцкаго курганоеъ.