Искусство стран Латинской Америки

меви из долгого забвения, теперь этп портреты сами послу жили материалом для фантазий современного художника. На «Портрете мальчика» (1931) малыш в матроске по слушно опирается на граненую белую колонну, увенчанную шаром. За его спиной виднеется фрагмент городского пейза жа со старинными зданиями, утопающими в зелени. Это обобщенно написанный, но вполне правдоподобный пейзаж, а не гладкий условный фон «примитива». Но о «примитиве» напоминают статичность позы и плоскостность самой фигу ры. От него же —условные кулисы занавеса, обрамляюще го портрет. Смуглое и по-индейски скуластое лицо мальчи ка написано схематично, что исключает возможность пред положить, будто перед нами портрет в полном смысле сло ва —изображение конкретного ребенка. Это скорее фантазия на тему портретного жанра, исполненная в манере «прими тива», обогащенного элементами кубизма. Последнее чувст вуется в том, как написаны пейзаж и вроде бы произволь ный, сюжетно не связанный с портретом набор предметов на переднем плане —большой музыкальный инструмент с округлым корпусом и несколько шаров. Такой набор живописных форм, видимо, имеет в глазах художника сугубо субъективное символическое значение, поскольку Тамайо неоднократно повторяет его и варьирует в картинах и монументальных работах разных лот. Новейшее мексиканское искусстио унаследовало искон ное национальное пристрастие к символике. Оно переосмыс ливает прежние привычные символы и охотно вводит новые. Эта тенденция заявила о себе и с первых шагов мексикан ской школы монументализма. Так. в 20-х годах Ороско пи шет в Препатории «Христа, сокрушающего крест», а позже на том же месте —сцену рабочей забастовки. От стертой фигуры Христа осталось, между прочим, изображение голо- ны, осененной нимбом,—странное, но характерное соседстг во. Там же, в Препатории, Сикейрос пишет крылатого ге ния революции, похожего на византийского ангела, и окру жает его условными символами «стихий». Особенно тпинч- по смешение разнообразной символики для работ Днего Риверы. Так, сцена похорон революционера в Чаппнго (Национальная школа земледелия) перекликается с хри стианским сюжетом «Положение во гроб». Но здесь же есть и языческое «древо жизни». А цветок, ацтекский сим вол, краснеющий на одной из его ветвей, имеет пять ле пестков-лучей. Но весь разнородный по происхождению сим волический подтекст не мешает композиции сохранить чер ты непосредственной зарисовки с натуры. Действующие 137