Искусство Венеции. XVI век

сопоставления на деле взаимно не связанных предметов, которое характерно для некоторых современных форма листических направлений, таких, как магический реа лизм, сюрреализм и другие, любящие ссылаться на вели кие «прецеденты» из истории искусства прошлого. Мягкость аккордов, приглушенная звучность красок, как бы окутанных характерным для предгрозового осве щения полусумеречным воздухом, создают определенное живописное единство, в пределах которого и разви ваются богатые соотношения и градации тонов. Оран жево-красное одеяние юноши, его мерцающая зеленовато белая рубаха, нежный голубоватый тон белой накидки женщины, бронзовая оливковатость зеленых деревьев, то темно-зеленая в глубоких заводях, то мерцающе-сияю щая в быстрине вода реки, тяжелый свинцово-синий тон туч — все окутано объединяющим светом, одновре менно и очень жизненным и сказочно загадочным. Нам трудно словами объяснить, почему эти столь противоположные фигуры оказываются здесь как-то не понятно объединенными внезапным отзвуком далекого грома и блеснувшей змеей молнии, осветившей призрач ным светом настороженно притихшую в ожидании при роду. «Гроза» глубоко поэтично передает сдержанное волнение человеческой души, пробужденной от своих грез отзвуками далекого грома. Это чувство загадочной сложности внутреннего душев ного мира человека, таящегося за кажущейся ясной про зрачной красотой его благородного внешнего облика, находит свое выражение в знаменитой «Юдифи» (до 1504 г., Ленинград, Эрмитаж, илл. 15, 16). «Юдифь» — формально композиция на библейскую тему. Причем, в отличие от картин многих кватрочентистов, именно

50