Гамбургский счет

Сильно удивились англичане мелкой работе, но поняли: люди таблицы умножения не знают. Я был на постановке «Сверчка на печи» 1-ой студии Художе ственного театра*. Беженец я недавний и еще не имею психологии сторожа из «Обломова» Гончарова. Сторож этот в четверг доедал остатки воскресного барского пирога и наслаждался мыслью, что пирог господский. Фамилию его забыл, кажется, Офросимов**. Мне постановка не нравится. Вещь сделана с тонкостью уди вительной. Чехов, очень серьезно говоря, большой актер. Гиа цинтова играла хорошо. Чтец Невский читал плохо. Но я не пишу рецензий. Знаю одно и в одном уверен: блох нельзя подковывать. Рассказ нельзя инсценировать. Нужно знать таблицу умножения и помнить, что каждая вещь рассчитана на свою пропорцию. Из очень хорошего рассказа получается невыносимая пьеса. С интересом наблюдал за сценой. Двое разговаривают, остальным делать нечего. Режиссер опытный, он их за печку прячет. Или по лестнице наверх пошлет. Но все время игры чувствуешь натугу, знаешь, что играют то, что нельзя играть. Сидячая пьеса. У Диккенса почти все вещи построены на приеме загадки. В больших вещах одна загадка, разрешаясь, сменяется другой. На загадке (незнакомец) построен и рассказ «Сверчок на печи». Но диккенсовские разгадки совершенно не театральны, они не действенны до того, что романист обыкновенно должен был кончать свои произведения рассказом, объясняющим тайну. Так кончается «Николас Никльби», «Мартин Чезльвит», «Наш взаимный друг», «Крошка Доррит». Так кончается и «Свер чок»; это не развертывание действия, это медленное его скру чивание и полуудовлетворительное объяснение в конце. Рассказ, повесть сделаны не только при помощи слов, они сделаны из слов и по законам слова. Нельзя переводить произве дения из материала в материал. Когда Масютин иллюстрировал повесть Гоголя «Нос»***, то вещь просто погибла, потому что все строение повести, вся ирония лежат в ее непосредственности. Нос то едет в дилижансе, на нем мундир надворного советника, то его заворачивают в тряпочку и запекают в хлеб. Гоголь нарочно совмещает оба момента. Квартальный, принеся майору его нос — нос реальный, хотя и отрезанный,— рассказывает, что он поймал его в образе чело века. Гоголю, который был чрезвычайно смелый писатель и кото рого печатали в его время только потому, что общий уровень литературного понимания тогда был выше, чем сейчас,— нужна

116