Французское искусство и его представители

104

Ф ранцузское искусство ниманіе живописи какъ радостнаго украшенія жиз ни лишній разъ подчеркиваетъ полярную противо положность между Гогэномъ и ванъ-Гогомъ. Странно и дико было бы говорить о работахъ ванъ- Гога какъ объ украшеніи, и тотъ меценатъ, кото рый можетъ обѣдать въ присутствіи ванъ-гоговска- го автопортрета безъ уха, долженъ быть не мень шимъ безумцемъ, чѣмъ самъ ванъ-Гогъ. Для ванъ-Гога творчество было страданіемъ, для Гогэна оно было наслажденіемъ. Какъ часто по вторяетъ онъ въ своей книгѣ «Ноа-Ноа», что у мао- рійцевъ и любовь и трудъ являются наслажденіемъ молодыхъ, точно такъ же какъ мудрость — на слажденіемъ стариковъ. Въ этомъ замѣчаніи вы лился весь Гогэнъ. Въ искусствѣ онъ видѣлъ твор ческое преображеніе жизни, въ жизни — радостное претвореніе красоты. Вотъ почему для него, какъ для Виліяма Морриса, не существовало пропасти между картиной и керамикой — онъ былъ живымъ олице твореніемъ декоративнаго духа. «Гогэнъ декориро валъ все, что его окружало, и всегда художественно и стильно, — говоритъ одинъ изъ его учениковъ, Се- гюинъ. — Въ эпоху Понтъ-Авенской школы наши ящики съ красками, наши шляпы, наши sabots были подлинными произведеніями искусства. Но онъ все гда побѣждалъ насъ въ этомъ состязаніи ... Гогэнъ изобрѣталъ все; онъ изобрѣлъ свой мольбертъ, свою технику приготовленія холста, свой методъ воспроизведенія, свой странный костюмъ — эту ба рашковую шапку, этотъ огромный, темно-синій плащъ, поддерживаемый драгоцѣнной пряжкой, подъ