Фантазии об искусстве

В.-Г. ВАКЕНРОДЕР

Эти мысли пробудились во мне, когда я среди историй старых художников наткнулся на рассказ об удивительном Пьеро ди Козимо . Природа наполнила его душу фантази ей, находящейся в вечном брожении, а дух его заволокла тяжелыми и мрачными грозовыми тучами, так что его ум всегда находился в беспокойном действии и витал среди чрезмерных образов, никогда не отражаясь в простой и радостной красоте. Все в нем было из ряда вон выходящим и необычным; старые писатели не жалеют нагромождения сильных слов, чтобы дать нам представление о непомер ном и чудовищном, свойственном всему его существу. И все же мы находим у них лишь немногие отдельные, ча стично даже кажущиеся не важными черты, которые ни в коей мере не дают нам до конца познать бездну его души и не сливаются в законченную картину; из них, одна ко, мы можем почувствовать, что лежит в глубине, за ними. Пьеро ди Козимо уже в юности отличался живым, под вижным умом и бьющей через край силой воображения, чем он рано стал выделяться среди своих соучеников. Душе его была недоступна радость тихо сосредоточиться на одной мысли или на одном образе; через его мозг по стоянно пролетал целый рой удивительных, странных идей, делая его чуждым настоящему времени. Порой, когда он сидел за работой и при этом что-нибудь рассказывал или о чем-нибудь рассуждал, его всегда необузданная фанта зия незаметно уводила его в такие дали, что он вдруг оста навливался, связь окружающих его предметов мешалась у него перед глазами, и он должен был потом снова начинать свою речь с самого начала. Человеческое общество было ему отвратительно; лучше всего он чувствовал себя в пе чальном одиночестве, когда, уйдя в себя, свободно преда вался игре своего причудливого воображения. Он всегда был один в запертом покое и вел весьма своеобычный об раз жизни. Он питался постоянно одной и той же однооб разной пищей, которую сам себе приготовлял в любое вре мя дня, когда ему хотелось. Он не терпел, чтобы в его комнате прибирали, точно так же противился он подрезке фруктовых деревьев и винограда у себя в саду; ибо он хотел видеть вокруг себя дикую, низменную, неочищенную природу и получал удовольствие от того, что кажется мучи тельно другим. Так, например, он получал тайное удоволь ствие, созерцая всякие уродства физической природы, все безобразное в мире растений и животных; он смотрел на 70