Древние и новые дороги Туркмении

108 Теперь я вновь берусь за книгу С. П. Толстова, наведшую меня на эти размышления, и в ней нахожу: •По существу можно говорить лишь об определенной тенденции каждого образа, его большей связи с одним из исследуемых нами комплексов, что, конечно, не исключает проникновения в его сложный состав элементов, связанных с образами дру гой фратрии. Не составляет исключения и иран-средне азиатская мифология, где эта классификация проведена наиболее последовательно•3t. В другом месте книги, где речь касалась сюжетов древ ней скифской мифологии, я обнаружил указание, что легендарный прародитель тюркского племени огузов, Огуз-каган, соединял в себе черты ряда тотемов (быка, волка, соболя, медведя). Вот это находка! Или, быть может, совпадение? Те же волки, бык и медведь, что и на дагданах. Может быть, этот тип дагдана пришел на закаспийские равнины с севера или северо-востока вместе с огузами - одним из поздних прародительских туркменских племен? Тем более что само слово •огузы» в тюркских языках сино нимически переводится как «быки• или •река•. Кроме того, в прошлом •бык» использовался для названия отдельных родов у иомудов в северо-западных районах Закаспия и у другого туркменского племени - ата. Но ведь основу нашего дагдана составляет все-таки скарабей. Он мог быть •местным жителем•, как и его аборигенный прообраз, живущий повсюду в среднеазиатских пустынях, но мог быть и принесенным с юго-запада, откуда-то из пределов Ирана или Месопотамии. Ведь из-за гор Эльбруса и Копет-Дага на подгорную равнину Туркмении в незапа мятные времена 111 тысячелетия до н. э. переселялись какие-то племена, с приходом которых связываются глубокие изменения в стиле росписи керамики, в иконогра фии глиняных идопьчиков, в появлении геометрического орнамента. Пока все это - лишь возможные направления поиска, пути догадок и гипотез. Пока еще мы не можем ответить и на вопрос - кто старше как оберег - сам жук или его •волчья свита»? Мы можем лишь констатировать, что одна и та же охранная для человека роль оберега свела вместе символы разных животных-тотемов и соединила их с изображением добродетельного обожествляемого ·жука скарабея, который, вероятно, тоже был древним оберегом, я думаю, аборигенного •закаспийского происхождения». Вот один из мыслимых путей наложения образов разных животных при совмещении их •магической•, по представ лениям древних людей, функции, что безусловно увеличи вало силу самого предмета-оберега, повышало, если угод-