Достопримечательности Псковской области

их приездов в деревшо ’(она называется спальней родите лей). Экспозиция здесь рассказывает о пребывании поэта в ссылке: о круге его чтения и переписке, о приездах к нему друзей, о работе над «Цыганами», «Борисом Годуно вым», циклом лирических стихотворений и эпиграмм. Среди изобразительных материалов экспозиции копия из вестной картины Н. Ге «Пушкин и Пущин в Михайлов ском», портреты Н. М. Языкова, И. И. Пущина, А. А. Дельвига, А. М. Горчакова, с которыми поэт здесь встречался, а также некоторых его приятелей и знако мых, с кем он переписывался. Если опального поэта даже письма друзей «оживля ли», то легко представить себе его неуемную радость, ког да оп встречал их. Первым, кому поэт здесь «пожал от сердца руку», был самый преданный и благородный из его друзей, близ кий ему еще с лицейских лет И. И. Пущин. И января 1825 года, рано поутру, Пущин подкатил к парадному крыльцу Михайловского дома. Впоследствии оп описал эту не только для Пушкина, но и для него незабываемую встречу в «Записках»: «...Кони несутся средь сугробов. Скачем опять в гору извилистой тропой, вдруг крутой поворот, и как будто неожиданно вломились с маху в притворенные ворота, при громе колокольчика. ...Я оглядываюсь: вижу на крыльце Пушкина, босиком, в одной рубашке, с поднятыми вверх руками. Не нужно говорить, что тогда во мне происходило. Выскакиваю из саней, беру его в охапку и тащу в комнату. На дворе страшный холод, но в иные минуты человек не просту жается. Смотрим друг на друга, целуемся, молчим. ...Вообще Пушкин мне показался несколько серьезнее прежнего, сохраняя, однако ж, ту же веселость. Оп, как дитя, был рад нашему свиданию, несколько раз повторяя, что ему еще не верится, что мы вместе. Прежняя его живость во всем проявлялась, в каждом слове, в каждом воспоминании: им не было конца в неумолкаемой пашей болтовпе. Наружно он мало переменился, оброс только бакенбардами. Он сказал, что несколько примирился в эти четыре ме сяца с новым своим бытом, вначале очень для него тягост ным, что тут, хотя невольно, он все-таки отдыхает от прежнего шума и волнения; с музой живет в ладу и тру дится охотно и усердно...» 179