Десять книг об архитектуре

39

КНИГА В Т О Р АЯ — ГЛАВА В Т О Р АЯ

к изящному и, развив его искусствами, стали украшать жизнь роскошью. Поэтому я , по мере моих сил, скажу о материалах, пригодных для построек, об их качествах и о том, какими достоинствами они обла­ дают. 8. Если же кто станет возражать против места этой книги, утвер­ ждая, что ее следовало бы поставить первой, то, чтобы не думали, будто я ошибся, я приведу следующие соображения: предприняв написать •сочинение о всей архитектуре, я решил, что в первой книге следует вы­ яснить, с какими знаниями и науками она связана, дать определения ее отделов и сказать, из чего она образовалась. Поэтому в первой книге я объяснил, чему служит это искусство и то, что требуется от архитектора; в этой же я буду говорить о свойствах строительных материалов и об их применении. Ибо эта книга рассматривает не то, откуда происходит архитектура, а откуда установились начала зданий и каким образом они развивались и дошли мало-помалу до теперешнего совершенства. 9. Таким образом, эта книга стоит по порядку на своем месте. Теперь я возвращусь к своему предмету и, переходя к подходящим для •сооружения зданий материалам, буду рассуждать о них так, чтобы чита­ телям было не темно, а совершенно ясно, каким образом они порожда­ ются природой и образуются из определенного сочетания и смешения основных начал. Ибо нет ни материалов, какого бы рода они ни были, ли тел, ни вещей, которые могли бы образоваться и стать доступными восприятию, не состоя из соединения основных начал; и природа вещей ле может быть открыта и правильно истолкована наставлениями физи­ ков иначе, как путем точнейшего разъяснения во всех подробностях причин, определяющих, как и почему эти вещи таковы. 1. Прежде всех Фалес считал началом всех вещей воду; Гераклит Зфесский, названный греками за темноту своих сочинений σκοτεινάς, — огонь; Демокрит и его последователь Эпикур — атомы, которые у нас назвали несекомыми, а иные неделимыми телами; школа пифагорейцев к воде и огню прибавила воздух и землю. Итак, Демокрит, хотя и не дал, строго говоря, названий этим вещам, а определил их только как неделимые тела, очевидно говорил о тех же самых началах, раз они, будучи разъединены, не подвержены ни повреждениям, ни гибели, ни разделению на части, а на веки сохраняют свою постоянную и бесконеч­ ную стойкость. Г Л А В А II