Чарльз Камерон

оранжерей как в Павловске, так и в Царском селе. Главным садовым мастером в Царском селе ко времени "Камерона состоял его тесть Иоганн Буш, и само собой понятно, что Камерон принял самое горячее участие в его работах. Камерон трактует оранжереи в красивых формах, далеких от тех инженерно-функциональных форм, в каких решают их современные нам архитекторы. Царско ­ сельские оранжереи Камерона запроектированы в характере римских терм, — они величественны и импозантны снаружи и красивы внутри (рис. 34). Средняя галлерея решена в виде дорийской колон ­ нады с богатым фризом. К ней за сдвоенным рядом колонн примыкает полуциркульная ротонда с ни ­ шами, в которых поставлены античные статуи. Снаружи — здание с гладкими стенами из естест ­ венного камня с крупной аркадой окон, увенчанное фронтоном, внизу окруженное стеклом оранжерей ­ ных рам. Перед зрителем — точно вновь ожившее Здание древнего Рима. Ритм аркады оконных архи ­ вольтов обогащен крупными розетками в круглых медальонах. Карниз поддерживается кронштейнами со львиными головами. На фронтоне водружена статуя Флоры. Дымовые трубы оранжереи скомпо ­ нованы, как древние античные вазы из римских терм. При ртом, по обычаю того времени, Камерон пристроил к оранжереям жилые помещения для садовых работников. И. Яковкин отметил в списке строении Царского села 1794 г.: «Каменную боль ­ шую набережную оранжерею, по концам которой, что ко двору, жил архитектор Камерон, а на дру ­ гом живет садовник Буш, длиною 95, шириною 6 саженей. Теплицы с живыми покоями для садо ­ вых служителей...» 30 . Следом за царскосельскими оранжереями Каме ­ рон проектировал оранжереи для Павловска. И там он придал им характер архитектурно об ­ работанных красивых зал, храмов, кабинетов. В планировке парка у Камерона доминирует идея естественности, учет природных красот местности. Дорожки не подводят зрителя прямо к архитек ­ турной точке, а вьются вокруг нее и при подходе к точке позволяют издалека видеть ее со всех сторон. Планировка всюду отвечает топографии местности и выгодно подчеркивает характерные красоты пейзажа. Основные архитектурные точки вкраплены в ансамбль природы. Современный архи ­ тектор Огюст Перрэ высказал такую мысль: «зда ­ ние должно долго существовать, оно восстанавли ­ вает прошлое, а прошлое удлиняет жизнь» 31 . Ка ­ мерон, повидимому, прекрасно ощущал рту связь архитектуры со временем, и распланированные им парки с вечно живой природой он украшал не мимолетными безделушками, временными павильон ­ чиками, а архитектурой в характере древнего Рима и Греции. Э т а архитектура действительно как бы удлиняла жизненность парка. Казалось, — и теперь так кажется, — что пейзаж вокруг «Храма дружбы» в Павловске или колоннады Камерона в Царском селе не образовались недавно и случайно, а ис ­ кони были такими живыми и прекрасными, какими мы видим их сейчас. В композиции парка, так же

как и в композиции самого здания и при отделке каждой его детали, Камерон всегда был, прежде всего, вдумчивым, внимательным, далеко видящим поэтом. Когда Камерон компонует парковый павильон, он не архитектуру украшает пейзажем, а архитек ­ турой украшает пейзаж, парк. Э то приводит к длительной, прочной связанности пейзажа с архи ­ тектурой. Как бы ни разрастался и ни изменялся окружающий пейзаж, архитектура остается в од ­ ной с ним гамме. При всей значимости и высокой художественности архитектуры ведущую роль иг ­ рает окружающий пейзаж. У Кваренги, наоборот, архитектура всегда строится на фоне пейзажа, до ­ минирует над ним. Кваренги не ощущал и не по ­ нимал паркового пейзажа в той непосредственности, как Камерон; он воспринимал его как архитектур ­ ный пейзаж. Кусты и деревья у Кваренги только оживляют проекты здания, играя ту же примерно роль, какую играют цветы вокруг бюста или статуи. Вот почему даже сейчас, спустя более ста лет, так различен пейзаж вокруг построек Кваренги и Камерона. «Музыкальный зал» Ква ­ ренги и его «Римская руина» абсолютно чужды тем зарослям, в которых они оказались. Пейзаж вокруг них — неубедителен, случаен. Зд есь , неза ­ висимо от них, его можно перекомпоновать, вы ­ рубить и расчистить. Совершенно не то вокруг построек Камерона, — пейзаж здесь остается доми ­ нирующим, и как бы он ни разрастался, как бы его ни вырубали и ни искажали, общая концепция архитектуры и пейзажа не теряет своей силы, своей гармоничности, так как оформление архитек ­ турного произведения было строго обосновано вы ­ бранным местом в общей картине пейзажа. В ртом смысле чрезвычайно сильно выражена идея пар ­ ковой композиции в комплексе «Холодных бань», пандуса, галлереи с лестницей, озера, новой гал ­ лереи на месте катальной горки и завершающих всю рту картину триумфальных ворот. Из пере ­ численных царскосельских построек сохранилось немногое, но и то, что сохранилось, дает незабы ­ ваемое по красоте и гармонии впечатление. Совершенно в другом характере решена плани ­ ровка жилых — городских и поселковых — мест. Конечно, планировка Камерона по своему харак ­ теру и по задачам далеко не соответствует со ­ временным требованиям, предъявляемым к пла ­ нировке населенных мест. Нельзя поэтому рассма ­ тривать его проект, например, планировки города Софии, с той же точки зрения, с какой мы оцени ­ ваем современные проекты городов. Как сын своего века, Камерон не затрагивал ни социально- экономических, ни транспортных, ни инженерно- санитарных, ни каких-либо других проблем градо- образования. II тем не менее, его решение илана города Софии говорит нам о широте его познаний и в этой области. План сделан с большим вниманием к топо ­ графии местности; бассейны и фонтаны на пло ­ щадях служат не только для украшения. но и для своего рода мелиорации кварталов. Мысль Камерона не была сосредоточена на формалистическом чле ­ 53