Беседы об архитектуре. Том второй

необходимостью защиты от .нападений и суровым внешним видом, свойствен ­ ным такого рода зданиям. Табл. XIII дает перспективный вид этой двери, план іи разрез которой приведены для большей ясности на рис. 44. Этот рису ­ нок показывает, что большая арка, соединяющая две массивные башни, пред ­ ставляет собою крытую бойницу, украшенную с внешней стороны ба ­ рельефом, изображающим венчание богоматери. На фасадах замков, постро ­ енных Людовиком Орлеанским около 1400 года, всегда помещался какой- нибудь определенный сюжет, относящийся к истории богоматери. В Пьер- фоне, например, это — Благовещение. Это не имеет существенного значе ­ ния, речь идет лишь о композиции с точки зрения скульптуры. Каждая из башен была, кроме того, украшена колоссальной статуей одной из девяти «героинь» подобно тому, как в замке в Пьерфоне башни были украшены статуями «героев»; это был способ обозначать эти башни, именовать их. Мы видим, что ниши, окружающие эти статуи, расположены сбоку и с той же стороны, что и выступающие ребра, которые защищают эти башни от под ­ копа. Соображения лучшей защиты заставили (см. план) поместить эти ребра вкось, и архитектор поставил статуи на стороне, выходящей туда, откуда замок был виден лучше всего. Вот люди, очень мало заботившиеся о симметрии, но прекрасно пони­ мавшие живописный эффект, которым не пренебрегали и греки. Эта своего рода вывеска на стенах башни может показаться многим художникам стран ­ ной и не требующей большого усилия воображения. Именно эта «наглость» (да простится мне это выражение) в простоте решения и производит безоши ­ бочный эффект. Это наивность людей, которые прекрасно знают, что они делают и чего они хотят; и не так просто быть наивными, в том смысле, какой ныне придают этому слову, не впадая при этом в искусственную про ­ стоту, самый невыносимый из всех видов манерности. Но если в лучшие периоды французского средневековья композиция скульптуры, украшающей здание, замечательна по откровенности замысла и по полному соответствию со структурой, то не менее достойно внимания и выполнение, так как это выполнение всегда отвечает месту и предмету. Художники всегда работали на самом здании или рядом с ним, никогда не теряя из вида место, которое их произведение должно будет занять; будучи озабочены достижением гар ­ монии между своими произведениями и архитектурой, они задумывали и выполняли свою работу под влиянием единой мысли. Я не осмелюсь утвер ­ ждать, что архитектор имел достаточный авторитет и достаточно знаний, чтобы самому следить за композицией и выполнением скульптур; но факты доказывают, что согласие между ним и скульпторами было достаточно пол ­ ным, чтобы можно было предполагать единое руководство. Не подлежит сомнению, что у греков подобного согласия не было, что, впрочем, нисколько не умаляет согласия ценности их скульптур. Таким образом, скульпторы неправы, полагая, что они должны интересоваться лишь той статуей, которая [ 198 ]