Архитектурное творчество Микельанджело

4

В В Е Д Е Н И Е

арбитра хорошего вкуса XVIII в., Франческо (Милициа, уверявшего, что «произведения его холодны, жестки, исполнены чрезмерностей, мелочны, грубы и, что всего хуже, манерны » (с этими взглядами Милициа русский читатель познакомился -лишь в 1827 г. по переводу Лангера). Между тем, до недавнего времени оценка архитектурного творчества Микельанджело не освободилась от воздействия классической доктрины. Под критикой понима­ лось безоговорочное осуждение. Ею далеко не всегда руководило желание понять сущность и внутреннее своеобразие архитектуры Микельанджело. Эту критику вдохновляли итальянские и особенно французские классики, которые, отмежевываясь от барокко, считали Микельанджело виновным в порче хорошего вкуса. Отголоски этого протеста слышатся уже в беседах Бернини с Шантелу, в которых великий мастер итальянского барокко дол­ жен был выступать защитником своего гениального соотечественника. Из дневника Шантелу мы узнаем, что Бернини заметил однажды, что «Микель­ анджело впервые стал применять ордера, соподчиняя их друг другу, чего не встречается в памятниках древности, где имеются только ордера, располо­ женные друг над другом. На это я ему ответил, — пишет Шантелу, — что Ми­ кельанджело в поисках новизны и оригинальности создал, действительно, ве­ ликие произведения, но что он ввел в архитектуру вольности (le libertinage) и был создателем картушей, маскаронов и раскрепованных карнизов, кото­ рыми он сам пользовался с большим искусством, так как прекрасно владел рисунком, но которыми не умели пользоваться его подражатели, не обладав­ шие достаточными познаниями. На это Бернини возразил, что Микельанд­ жело допускал раскреповки только в тех местах, где части здания показа­ лись бы слишком протяженными и походили бы на крепостные стены ». Теоретики XVIII в., кругозор которых был ограничен классической док­ триной, не в силах были найти путь к пониманию архитектуры Микельанд­ жело. В начале прошлого столетия, после того как романтики «открыли» Шекспира, Сервантеса, Данте и Микельанджело — скульптора и живописца, французский историк Даженкур и архитектор Гитторф продолжали свое на­ ступление против Микельанджело, как создателя барокко в архитектуре. Но самым яростным противником Микельанджело оказался Шарль Гарнье, кото­ рый выразил свое отношение к великому флорентийцу в крылатой формуле: «Я обвиняю Микельанджело в том, что он не знал языка архитектуры». Пусть даже, с профессиональной точки зрения, эти упреки Гарнье будут признаны справедливыми. (Вспомним, Пушкин говорил, что Гоголь «плохо» пишет по-русски.) Но величие художественных исканий Микельанджело для нас теперь слишком очевидно, чтобы останавливаться подробнее на сопо­ ставлении двух мастеров. Мы видим, с одной стороны, Парижскую оперу, ве­ личественный памятник мрачной поры эклектизма, с другой стороны — ка­